ТРУДОВОЕ СОГЛАШЕНИЕ
Российский промышленно-инвестиционный банк (РПИБ) в лице заместителя председателя банка СОЛОВЬЕВОЙ И.П., с одной стороны, и эксперта по борьбе с экономической преступностью подполковника ФСБ в запасе ЧЕРНОБЫЛЬСКОГО П.А., с другой стороны, заключили настоящее соглашение о нижеследующем:
Применяя свой многолетний опыт, п/п-к Чернобыльский П.А. обязуется изучить и проанализировать компьютерную базу данных Новолипецкого индустриального банка и оценить степень его ликвидности и обоснованность его заявления о банкротстве.
Результаты анализа должны быть изложены в письменном виде.
В случае добросовестного и квалифицированного анализа РПИБ выплачивает эксперту ЧЕРНОБЫЛЬСКОМУ П. А рублями сумму, равную 1000 (одной тысяче) у.е.
Для проведения вышеназванной работы РПИБ предоставляет эксперту ЧЕРНОБЫЛЬСКОМУ П.А. персональный компьютер «Компак», монитор, принтер и 7 дисков «Си-Ди» с полной базой данных о работе Новолипецкого индустриального банка за последние шесть лет.
Подписи сторон:
П.А. Чернобыльский И. П. Соловьева
Если иметь в виду, что за такую же работу мне в ФСБ платили ровно в пять раз меньше, то понятно, почему я тут же подписал эту бумагу и отдал ее «Карбышеву».
А едва за ним закрылась дверь, как у меня зазвонил телефон и Инна сказала:
– Ну, теперь ваша душенька довольна?
Так я совершил вторую ошибку – стал ее наемным работником.
А Инна убила двух зайцев сразу – обеспечила меня заработком и приковала к компьютеру, чтобы я не болтался по городу и не покидал свой пост дневного любовника.
Женщины, я вам доложу, это чистая катастрофа. Особенно умные.
Сразу за Новолипецким банком был Самарский аграрный, а за ним – Мытищинский индустриальный. То есть Инна трахала меня дважды: за квалифицированную экспертизу деятельности банков получала с Центробанка и Торговой палаты не меньше десяти тысяч у.е., а мне платила тысячу, и при этом снова и практически ежедневно отрывала меня от компьютера в постель.
Но я не роптал – при моей пенсии 2300 деревянных в месяц зарабатывать еще штуку зеленых за неделю, да при этом иметь приходящую (приезжающую) любовницу – на это, будем откровенны, грех жаловаться. А сколько она или ее банк варят на этом – не мое дело, у нас теперь капитализм, даже в хваленой Америке, я читал, фермер, производящий зерно, имеет лишь пять центов с буханки хлеба, которая в магазине стоит доллар…
Конечно, работать приходилось по 12–14 часов в сутки. Но выяснилось, что это нормально, – 8 часов на сон, один час на Инну (вместе с отдыхом после секса), час-полтора на бытовые нужды и готовку еды – и снова к компьютеру. Я даже поправился, занялся гантелями и стал подумывать о машине. И хотя я по-прежнему жил практически анахоретом, какие-то флюиды моего благополучия утекли, видимо, в космос, и мой телефон стал оживать – прежние приятели-сослуживцы вдруг проявились, стали приглашать в Сандуны, на караоке, на дни рождения. То есть жизнь устаканилась, обкаталась и даже, я бы сказал, обвалялась, как сырник в сметане. А почти ежедневные налеты Инны мне уже не мешали; даже, наоборот, помогали держаться в спортивной форме. И вообще, знаете, я сделал важное гуманитарное открытие: женщину, даже самую сексуальную, нужно не только употреблять дозированно, но и видеть не постоянно, – это обостряет вашу реакцию на нее и вздрючивает ваш аппетит…