Работа на поле заняла практически весь день до захода солнца. Мне было совершенно наплевать на то, что я не спал вторые сутки, — это был азарт археолога, первооткрывателя, тем более что находки следовали одна за другой, Разумеется, это были в основном мелкие детали — куски проводов, какие–то оплавленные железные изделия… Но я, как ребенок, радовался каждой найденной вещи»
Вечером, сердечно распрощавшись с сеньором Гарсиа и его семейством, я отправился домой.
Чешское клеймо и палец, мумии
Дома я, как заправский археолог, расстелил на полу чистую ткань и начал разбирать свои находки. Собственно, ничего особенного они мне не говорили — да, передо мной был металл, да, некоторое время он подвергался воздействию очень высоких температур, но это я знал и так. Нужно было обратиться к специалистам. К счастью, у меня был хороший друг в Национальном историческом институте, а среди прочих неоспоримых достоинств этой конторы было то, что там имелась прекрасная лаборатория, оснащенная по последнему слову техники. В ней можно было сделать химический, спектральный, радиоуглеродный анализ чего угодно. Так что на следующий день я отнес другу ящичек со всеми найденными предметами и стал ждать результата.
Его звонок раздался через несколько часов.
— Ганс, ты что, проверяешь наше оборудование? — послышался в трубке раздраженный голос.
— А в чем дело?
— Обломки, которые ты мне притащил — явно куски какого–то разбившегося немецкого самолета. Металл, из которого они сделаны, был выплавлен на заводе Круппа в первой половине 40–х годов. Об этом говорит его структура. Видимо, самолет был сделан в Чехии, потому что на одном из фрагментов ясно видно клеймо чешских оружейных заводов. Его ни с чем не спутаешь, а после 1945 года оно было заменено на другое. Кроме того, бьюсь об заклад, что самолет долгое время лежал в африканской пустыне.
— Почему?
— Ну, палец летчика, он мумифицировался…
— Палец летчика?! — честно говоря, никакого пальца среди своих находок я не замечал.
— Ну да, палец. Ты что, не видел его? Тоже мне, археолог–любитель. Он, конечно, совсем обгоревший и напоминает кусок толстого провода, но в том, что это палец, нет никаких сомнений. Единственное, что мне кажется странным, — это то, что сгорел он уже после того, как мумифицировался. Ты что, жег все эти обломки, что ли? Следы горения совсем недавние, Ладно, еще что накопаю — позвоню.
Я знал, что мне повезло, но не представлял, что настолько. В моем распоряжении оказались фрагменты тела того, кто управлял этим аппаратом! Был ли он человеком? Думаю, да, иначе мой дотошный друг немедленно указал бы мне на какие–нибудь странности в строении этого важного органа человеческого тела. Правда, может быть, у него пока просто не дошли до этого руки…