— Разве у вас не было собственного меча?… Вы ведь были охранником, а не купцом, так?
Меч. был. Хотя, конечно, не такой хороший. Если бы не оружие вашего отца, я бы там погиб. Возьмите. Теперь меч ваш.
Девушка, не отпускавшая глаз Дэвида во время его речи, опять посмотрела на оружие. Дэвид увидел, как она задрожала. Протянула руки. Но так и не прикоснулась к клинку. Вновь подняла глаза на бывшего наемника. В них стояли слезы, но недоверия, готового вот-вот вылиться в ярость, не было. Только боль.
— Нет, — тихо произнесла она. — Оставьте себе. Так будет лучше.
— Спасибо, — также тихо ответил Дэвид. Он не был уверен, что имеет право на столь щедрый дар, но и отказаться не посмел.
Когда все, что могло быть сказано, было сказано и кто-то из правления Гильдии объявил о конце собрания, офицер городской стражи пригласил Дэвида проследовать за ним. «Ну вот, опять начинается…» — с тоской подумал землянин.
Они покинули зал через одну из служебных дверей и очутились в проходной комнатке.
Офицер несколько секунд молчал, задумчиво смотря куда-то в сторону.
— Скажите, чем вы теперь намерены заняться? Назойливое любопытство властей уже порядком надоело Дэвиду, и он ответил резким тоном:
— Пока, по вашей милости, выбор у меня невелик.
— На вашем месте я бы покинул город как можно быстрее, — меланхолично заметил офицер.
— Вы даете мне разрешение?… — Дэвид облегченно вздохнул. Потом до него дошло. — Постойте. А в чем дело? Почему «как можно быстрее»?
Вы рассказали необычную историю, — ответил лейтенант, впервые посмотрев Дэвиду в глаза. — Но боюсь, не все ей поверили.
— Я вас не понимаю. Вы меня в чем-то подозреваете?…
— Если бы я вас в чем-то подозревал, — тут собеседник Дэвида добродушно улыбнулся, — вы бы сейчас находились не здесь, а уже лежали бы на лабораторном столе в нашем экспертном отделе. У вас ведь нет гражданства.
Дэвид почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Он не был ни Лордом, ни горожанином. Даже у раба в этом мире было больше прав, чем у него. За порчу раба пришлось бы отвечать перед его хозяином. За убийство человека, называющего себя «свободным», но при этом не имеющего ни гражданства, ни родственных связей среди местной аристократии, наказание полагалось не большее чем за убийство кьюта, прыгуна или бродячей собаки. То есть никакого вообще.
— Нет, — продолжал тем временем офицер. — Я полагаю — то, что вы рассказали — правда… по большей части. Но кто-нибудь может захотеть и лично удостовериться.
— О чем вы?… Как удостовериться?…
— Заглянуть в вашу память, — терпеливо объяснил лейтенант. — Пленить вас и исследовать ваш разум. Все ли случилось так, как вы рассказываете. Действительно ли вам «случайно» удалось уцелеть там, где погибли гораздо более опытные и сильные колдуны.