В действительности ратники управились со сборами только за шесть суток. Стада хана Биняка понадобилось вылавливать среди заснеженных просторов целых три дня. Во-первых, русские охотники, естественно, не знали, где пасутся те или иные стада, и их собирали с помощью освобожденных невольников, коих в кочевье оказалось немногим меньше полусотни. Во-вторых, после того, как хан прислал посыльных, призывая крепких пастухов для отпора, многие опытные кочевники предпочли уйти подальше, даже на чужие пастбища, и их пришлось форменным образом выслеживать, рубить, забирать скот. Всё это Олег узнал, когда с огромными, никем не считанными отарами прибыли последние, отправленные за добычей, дозорные.
Потом для замерзших в степи охотников был устроен отдых с кумысом и ласковыми половчанками, чтобы не сильно завидовали остававшимся в лагере товарищам. А еще целый день ушел на то, чтобы на свои, родные, телеги, уведенные степняками с Руси, на восточные двухколесные арбы, на тяжелые, предназначенные для быков, повозки, украденные кочевниками и вовсе непонятно где, загрузить найденное у колодца зерно, репу, капусту и морковь, чтобы собрать юрты — снять шкуры, скатать войлок, увязать каркасы. Заночевали ратники, как уже привыкли, на снегу, завернувшись в шкуры, и наутро рать наконец медленно двинулась вперед. И если захваченные многочисленные табуны еще были готовы мчаться в неизвестность вскачь, то овечьи отары, как их ни подгоняй, тащились чуть быстрее пешего путника. Точно так же, еле-еле, скрипели колесами арбы.
— Три… — прикинул на глазок Олег.
— Что три? — не понял едущий рядом Захар.
— Три дня нам таким ходом до Волчьего бора тащиться, — покачал головой Середин. — Ты даже не представляешь, старшой, какой сюрприз нас будет там ждать к этому времени.
— Какой? — не уразумел намека мужик.
— Ох, лихой, Захар. С длинными копьями, с крепкими мечами.
— Так, может, бросить овец да быстрым шагом пойти?
— Нет, ни к чему, — не согласился Середин. — Засада от этого меньше не станет, а добыча убавится. Люди должны знать, за что дерутся. Так и щиты легче покажутся, и сеча веселее будет. Пусть бредут. Только прикажи всю живность капустой да морковью кормить, чтобы в снегу не ковырялись и с голоду не попадали. Нам дома и без половецкого запаса сытно, а вот скотине подкормиться надо. Пусть жрет, а то и не доведем.
Позади снег медленно заметал пологую низину, щедро напоенную кровью, опустошенную чуть не до последнего зернышка. В середине ее, в древнем колодце плавали гниющие мертвецы, превращая драгоценную воду в яд. Ведун прекрасно понимал, что его воинство захватило не всех обитателей кочевья. Что точно так же, как в деревнях бабы с детьми отсиживались в схронах, так и среди степняков наверняка были те, кто отыскал место, чтобы затаиться, кто улизнул в степь и зарылся в неведомые ямы, отошел с торных троп. Но когда эти несчастные вернутся-таки к Кривому колодцу — они не найдут ни крошки еды, ни щепки дров, ни глотка воды. Ничего, что сможет продлить их жизнь хотя бы на десяток дней. А потому в степи скоро станет больше еще на несколько десятков мерзлых трупов.