— Так ты и вправду боярин?
— Тебе-то чего? — Поняв, что слухи уже поползли, Олег спорить не стал. Всё равно бесполезно. — Я к тебе первой попросился. Коли погнала, чего теперь спрашивать?
— А ты тогда без сабли был, боярин… — оценила она богатый поясной набор ведуна.
— Смотрела плохо. Рядом она, на телеге лежала.
— А у тебя рукоять меча и впрямь из самоцветов собрана?
— Какая есть. — Разве объяснишь здешним обитателям, что такое прозрачная пластмасса и как легко ее можно красить пастой от обычной шариковой ручки?
— Дай глянуть…
— Ку-уда! — чуть не хлопнул ее по ладони Середин. — Мужской инструмент бабьих рук не терпит!
— Да надо мне оно… — обиделась девица и пошла к навесу.
И тут с улицы донеслось:
— Едут, едут!!!
Перед воротами пробежали несколько босоногих мальчишек, а следом показались пятеро богато одетых гостей: в зипунах и подбитых лисой шубах, в высоких шапках из горностая[3] и бобра. Первым шествовал осанистый рыжебородый мужик. На вид — лет сорока, не больше, однако с высоким резным посохом и в длинном, почти до пят, зипуне яркого небесного цвета, с кручеными желтыми шелковыми шнурами, пришитыми снаружи вдоль всех швов.
Мужик остановился перед воротами, но повернулся к ним спиной, ткнул посохом в направлении вала:
— Тудыть, что ли?
— Нет, нет, странник! — вернулись назад мальчишки. — С другой стороны.
— Туда? — повернулся на треть оборота мужик.
— Да нет, нет! Здесь, сюда!
— Тут? — наконец в повернулся в нужную сторону гость.
— Тута! — радостно заорала малышня.
— Ну так, слуги мои верные, наградите проводников наших богатыми дарами…
Дети кинулись к сватам, и те, что шли позади, начали раздавать им пряники и печенье. Мужик же шагнул в ворота, сделал несколько шагов, остановился посреди двора, стукнул посохом оземь, скинул шапку, поклонился на все четыре стороны и громогласно вопросил:
— Кто хозяин в доме сем богатом? И да будут долгими его дни, да даст ему Сварог-батюшка здоровья богатырского, детей без счета, прибытков многих и разных.
Собравшиеся промолчали, и мужик вдруг, нахлобучив шапку на голову, развернулся к воротам:
— Ай, да нет же тут никого.
— Есть! — не выдержал кто-то из собравшихся деревенских.
— А, так ты хозяин? — немедленно развернулся к нему гость и поклонился в пояс. — Тебя-то мне и надобно. Долг за тобой в пять алтын…
— Не я! — спохватившись, попятился деревенский. — Обознался.
— Обознался? — уточнил сват. И вдруг опять рванул к воротам: — Нет же никого!
— Здесь, здесь! — гурьбой остановили его спутники.
И тут на крыльцо дома наконец вышел Севар с неизменно лохматой бородой, но зато в опрятной косоворотке с шитым воротом, в кожаных штанах и высоких сапогах с шитым же голенищем: