Доктор хотел сказать что-то еще, но в этот миг грохнул выстрел, и Аргамаков немедленно вскочил на ноги.
Повсюду зашевелились люди. Приподнимались, хватали оружие, пытались определить характер опасности. Рядом с Аргамаковым невесть откуда вырос Збруев, подтянутый, словно и не ложился, готовый на все.
– Так, Фомич, срочно выясни, в чем дело!
– Слушаюсь, господин полковник! – коротко отозвался прапорщик и мгновенно исчез в темноте.
– Господин полковник, тревога? – подскочил встревоженный Имшенецкий.
– Подождем. – Повторных выстрелов не было, и Аргамаков смог даже усмехнуться. – И как вы меня только находите? В такой тьме…
– Вы же командир, – пояснил Имшенецкий.
– А раз командир, то застегните верхнюю пуговицу, капитан, – не то приказал, не то посоветовал полковник и достал папиросу.
Имшенецкий торопливо провел рукой по воротнику гимнастерки, приводя себя в уставной вид.
Невозмутимость Аргамакова подействовала на него, и штабс-капитан подтянулся, стараясь показать, что он тоже спокоен, собран и деловит.
Аргамаков еще не успел выкурить папиросу до конца, как вернулся прапорщик.
– Случайный выстрел, господин полковник! Часовому померещилось, что кто-то идет, вот он и приложился из винтовки.
– Бывает. Люди встревожены, место здесь действительно нехорошее. Ничего, лучше перестараться, чем пропустить реальную опасность, – несмотря на внешнюю невозмутимость, Аргамаков сам боялся нападения и прокомментировал случившееся не столько для окружающих, сколько для себя. – Ладно, господа. Всем спать. Завтра будет трудный день.
Легких дней давно не бывало…
В дальнейший путь отряд смог выступить лишь после обеда. Пока в одной братской могиле похоронили жителей и отдельно – двоих погибших разведчиков, время приблизилось к полудню. Курковский не находил себе места, считал себя виноватым в гибели своих солдат, и Ган дружески утешал его, говорил, что войны без потерь не бывает и поручик вполне мог быть в их числе.
– Есть такая штука – судьба. К одним она милостива, к другим – не очень. И здесь ничего не поделаешь. Если бы вы задержались, то полегли бы все. А кого достали пули – это лотерея. Сделать вы все равно ничего не могли, поэтому лучше не переживайте понапрасну. Лучше подумайте, как отомстить вашему знакомому матросу, прервать его подвиги.
Сухо треснул залп. Возить с собой пленных никто не собирался, оставлять их в живых – тем более.
Как, впрочем, и хоронить.
Теперь отряд перемещался значительно быстрее. Пусть это звучит цинично, однако трагедия принесла определенную пользу. В своем торопливом бегстве бандиты побросали массу повозок и лошадей, и Аргамаков смог посадить всю пехоту на подводы.