Он взглянул на иконку. Ничего.
Ничего?
Спаситель не смотрел на него. Виктор подошел ближе. Бог, кажется, искал нечто у него над головой. Виктор шагнул еще раз. Нет! Теперь Бог глядел в сторону. Налево. Или направо? Но только не в глаза! Мимо, мимо! Сын человеческий не хотел смотреть на него…
Никогда на протяжении всей жизни Сомов не испытывал такой боли. Даже когда умер отец. Даже когда его самого с треском вышибли с лучшей верфи Русского сектора. Даже когда Катенька двое суток балансировала между смертью и жизнью, тяжко рожая Варвару… Мир переворачивался в его голове; все осмысленное теряло смысл, стержень судьбы размягчился, и душа застонала от ужаса.
Горе было как водопад – тяжкое, беспощадное, оглушительное. А вслед за ним – раскаяние. Мучительное, звенящее, ужасающее. Остановился на краю. Мог бы и предать… Мог бы? Да все к тому шло.
– Дайте мне связь с российским главкомом Львовым…
Тот понял все с первых слов. Оценил. И прежде, чем отключился, с полминуты молчал, хотел, наверное, задать вопрос, почему Сомов даром отдает ему бесценную информацию. В счет трех процентов космической пустоты… То есть, опять-таки, даром. Но сдержался. Не унизил себя вопросом, вместо этого сказал:
– Спаси вас Христос, Виктор Максимович.
– Дай бог нам всем удачи, Владимир Петрович.
Отбой. Сомов выдержал паузу в несколько секунд. Повернулся к иконке. Спаситель смотрел строго, но все-таки – на него, именно на него, а не мимо. Главком перекрестился.
«Теперь прости меня ты, Катенька. А Сашка… уж точно был бы на моей стороне. И Варя. И ты. Но все равно – прости».
– А теперь дайте мне связь с главкомом Латинского союза.
В жилах Терры течет не только русская кровь…
* * *
…Сомову доложили о потерях во всех отрядах контингента, участвовавших в Новогодней битве. «Группа флотов» лишилась одного линейного крейсера, одного штабного корабля, двух рейдеров, пяти корветов и четырех транспортов. Получили тяжелые повреждения три линейных крейсера, один рейдер и четыре корвета.
Женевцы лишились большего. А именно: двух линкоров и четырех тяжелых крейсеров. Еще как минимум три больших артиллерийских корабля частично лишились боеспособности из-за повреждений.
«А пожалуй, наша взяла»… – прикинул Сомов и велел новому начштаба, недавно поставленному на должность взамен Пряникова, составить отчет о сражении для Терры.
«Придется женевцам подождать с реваншем…»
Нет, дело было не в том, кто сколько неприятельских вымпелов вывел из строя, хотя и по такому счету победа досталась терранцам. Просто Сомову удалось сохранить флот. Не дать женевцам выбить половину ударных сил (если не больше), в самоубийственном лобовом столкновении. Некрасивая вышла победа, грязная. Сойдись он еще раз с эскадрой Гольца, да навались тут еще артиллерийские корабли Российской империи… может быть, вышло бы красивее и очевиднее. А может быть и нет… Война – капризная баба, а женевский флот – серьезный противник. Сомов понимал: он переиграл женевцев не по количеству эффективных залпов, а стратегически; ему было с чем идти в систему Терры Десятой.