Сай участвовал в сдаче изделия заказчицам. Предводительница общины Кларинда Фергюсоп, рыжая горбоносая особа с королевскими манерами, немного пугавшая Сая, обняла гуру Меака и повесила ему на шею венок из роз. Гуру сказал короткую речь, пересыпанную перлами индо-тибетской мудрости; Кларинда ответила энергичной благодарственной тирадой. Над мошками-людьми проблескивал, словно портал готического собора, транспортный шлюз корабля. Ханка стояла в строю амазонок, опустив ресницы, в простеньком своем комбинезоне. Сай мог бы поклясться, что она то и дело поглядывает в его сторону.
Он не ошибся. После окончания церемонии женщины весело смешались с воспитанниками ашрама, повели их показывать местность, близкое скифское городище. Ханка подошла к нему в сопровождении долговязого, похожего на фламинго Мельхиора Демла. Сердце у Сая дало перебой: он сразу понял, что девушка уже давно встречается с его старшим соучеником, грихастхой. Впрочем, что же тут удивительного, к этому шло с самого начала...
Сай Мои достаточно владел собой, чтобы не портить настроение друзьям, но все-таки помрачнел и сделался молчалив. Впрочем, быстрые боковые взгляды Ханки настраивали на иной, тревожно-выжидательный лад, отогревали совсем уже замерзшую надежду. Сай разрывался на части... и покорно шел за девушкой, которая вела обоих поклонников куда-то в гору.
Кокетливо улыбаясь на обе стороны и щебеча о необязательных вещах, Ханка заставила Мельхиора и Сая подняться по выгоревшей за лето траве откоса. Дальше было поле, а в нем стояла непроходимая чащоба лопухов и высоченной конопли, чертополоха, сиренево-седой материнки...
Ханка привела их туда, где росла на краю склона корявая груша-дичка, и усадила под дерево. Отсюда не были видны башни звездолета. Тишина их окружили особая, отстоявшаяся, целительная, будто заварка из душистых трав.
Сначала Ханка оживленно рассказывала, какой здесь жил удивительный народ, впервые вспахавший этот обширный плоский холм и другие холмы, что лежат вокруг. Сай Мои вежливо молчал, поскольку знал о скифах куда больше, чем эта девочка: ведь они с гуру беседовали и о незапамятно-древних путях между Днепром и Индом, и о высокой философии, запечатленной в тайных письменах по золоту, которые до недавних пор принимали за чеканные узоры.
-- Наверное, от них, любивших степь и свободу, наша страсть к далекому космосу...-- сказала Ханка, и глаза ее стали неподвижно-отрешенными, словно воочию, не через Восстановитель Событий, увидела она бородатых всадников, одетых в меха и железо, на приземистых конях, покрытых чепраками из человеческих кож.