Но это после…
— Ты из меня всю кровь выльешь, — сказал я Рауфу. — Не можешь прямее лететь? Уже давно не стреляют.
Мы уже миновали позиции, с которых нас обстреливали. На второй и на третьей позициях, как мне показалось, стрелять и не собирались, на третьей вообще нам лапками махали. Но я, несмотря на ранение, успел все же за окно глянуть внимательно и увидел направляющегося от центрального лагеря в сторону линии обороны священника. Черную рясу трудно спутать с камуфлированным костюмом спецназовца. Священник нес что-то, завернутое в тряпку, и меня посетило ощущение охотника, который видит дичь, за которой давно гоняется. То есть, конечно, я уже знал, что это был лжесвященник. Но я обратил внимание даже на то, что этот лжесвященник идет с автоматом в руке. Но мы быстро мимо него пролетели, и рассмотреть подробнее главный объект своего любопытства я не сумел.
— Рад бы, да машину повредили… Как я теперь отчитываться буду?.. Ох, нагреют меня…
— Тебе заплатят, — сказал я категорично, хотя сам в этом уверен не был, поскольку разговора о возмещении риска не было.
— Кто?
— Кто в первый раз платил, — сказал я.
— Замминистра? — хмыкнул Рауф. — С него повышения категории-то не вытрясешь. А там деньги не его. Он и с первой суммой полчаса торговался.
Значит, Рауф получил приказ от своего замминистра. Это уже информация, которую я не знал. И следующий вывод напрашивался сам собой: Уматгирей имеет непосредственное влияние на некоторых членов правительства. Это радовало, и в дальнейшем это можно будет использовать при необходимости…
— Мне надо садиться, чтобы машину осмотреть. Иначе могу вообще не долететь…
— Садись. Мне тоже надо на землю.
— А где здесь сесть можно?
— Где можно, там и садись.
— Есть, кажется, площадка…
* * *
— Готово. Будете, скорее всего, жить, эмир. И только красивее станете. Легендами обрастете. Вас в ментовских сводках будут называть Человеком со шрамом.
Санинструктор позволил себе даже улыбнуться и пошутить. Будь это санинструктор из моего джамаата, я бы ему точно такой же шрам за шуточку оставил, чтобы в сводках путаница получилась и какие-то из моих грехов на него списали. Но с чужим человеком я так поступать не стал, хотя сказал о своем желании публично и посоветовал ему знать свое место. Санинструктор отошел с легкой обидой. А он, козел, хотел за свое хамство благодарности?!.
Здесь же все пять эмиров стояли. Ждали моих действий, как ждали бы приказаний. Геримхан говорил, что у него нет связи с этой стороной ущелья. Но они словно бы знали о его желании поставить здесь командовать меня. Я не стал бы командовать. Я бы просто своим делом параллельно занимался. Но дурацкая рана меня озлобила.