— Бруствер бы доделали. Мало ли, отступить придется. Чтобы сразу позицию занять, и бой вести. Под обстрелом бруствер не построишь.
Он хотел что-то сказать резкое, я по огню в глазах увидел, по вспышке, но в это время послышалась пулеметная стрельба совсем рядом, и вертолет начал какие-то кульбиты выписывать, чтобы от обстрела уйти. Так необъезженная лошадь, на которую впервые наездник взобрался, скачет. Только лошадь на земле, а вертолет в воздухе.
— Бандиты и его хотят сбить, — заметил я. — Опыт имеют…
— Это не бандиты… — сквозь зубы сказал капитан. — Это рядом… Там позиция старшего лейтенанта Воронцова. Он что, с ума сошел?!
Теперь и я тоже понял, что огонь по вертолету открыли не бандиты. Маленькая машина МЧС находилась как раз в том месте, где корпус нашего вертолета покоился. И что-то в поведении вертолета Воронцову, видимо, не понравилось.
Павловский обернулся.
— Бинокль! Есть у кого-нибудь бинокль? — спросил резко.
Никто ему не ответил. Бинокля у солдат не оказалось, как не оказалось его почему-то и у беременной Павловской.
Капитан зло рукой махнул.
— Точно, у старлея крыша поехала.
— Я схожу туда, посмотрю… — вызвался я, больше для того, чтобы удовлетворить собственное любопытство, а вовсе не для того, чтобы капитана утешить и посоветовать ему взять командование на себя. Я понимал, что такой опытный офицер, как старший лейтенант Воронцов, глупости не допустит и, значит, наше положение не такое радужное, как кажется капитану Павловскому.
Пулеметы были не зенитные, а подбить из «ручников» вертолет проблематично. Зря только Воронцов патроны тратил. Вертолет, матерь его, ушел на скорости и мимо нас на скорости пролетел за поворот ущелья, где и скрылся. Но звук двигателей долго не удалялся. Должно быть, наблюдателю хотелось рассмотреть позиции боевиков, а те оказались более лояльными, чем спецназовцы, и не стреляли. По крайней мере, мы стрельбы не слышали…
— Дуй, батюшка, только быстро, — послал меня Павловский без мата. По крайней мере, вслух он не матерился, хотя что-то подобное наверняка держал в голове.
Я положил на большой заметный камень приготовленные для отправки патроны и «дунул», придерживая одной рукой обе полы рясы, поскольку вторая рука была автоматом занята. У меня в автомате патроны уже кончились, но набивать рожок при капитане Павловском я не стал, чтобы он не подумал, что я специально для себя патроны выпрашивал.
* * *
Чтобы встретиться со старшим лейтенантом Воронцовым, мне пришлось спуститься с тропы на дно ущелья. Дело не самое простое, потому что склон был очень крут, и приходилось придерживаться рукой за стволы. Но, поскольку в левой руке я нес автомат, придерживаться пришлось правой, а для этого необходимо было отпустить полы рясы. Как только я сделал это, полы сразу стали цепляться и за кусты, и за камни. Но я справился, спустился, а не скатился под гору. И уже через двадцать шагов после этого встретил солдат. Они несли в лагерь окровавленные тела трех убитых. Погибли два солдата и старший лейтенант Валуев.