— Если этого не хватит, — сказал он, протягивая деньги Ноэлю, — есть еще.
— Все же мне хотелось бы, — предложил адвокат, — написать расписку.
— Да зачем? Можно завтра.
— А если я сегодня ночью умру?
— Тогда я еще получу от вас наследство, — ответил старик, вспомнив о своем завещании. — Доброй ночи. Вы спрашивали у меня совета? Мне нужна ночь, чтобы все обдумать, а то сейчас у меня мозги набекрень. Я, может, даже пройдусь. Если я сейчас лягу, мне будут сниться кошмары. Итак, друг мой, терпение и отвага! Кто знает, быть может, в этот миг провидение работает на вас.
Папаша Табаре ушел; Ноэль оставил дверь приоткрытой, прислушиваясь к затихающим на лестнице шагам. Вскоре возглас «Отворите!», обращенный к привратнику, и стук двери возвестили о том, что старик вышел из дома.
Ноэль подождал еще немного и прикрутил лампу. Затем достал из ящика стола маленький сверток, сунул в карман деньги, данные стариком, и вышел из кабинета, который запер на два оборота ключа. На площадке он остановился и прислушался, словно до него мог долететь стон г-жи Жерди. Ничего не услышав, Ноэль на цыпочках спустился вниз. Через минуту он был на улице.
Кроме квартиры на четвертом этаже, г-жа Жерди снимала также помещение на первом, служившее некогда каретным сараем. Она устроила там нечто вроде кладовой, куда сваливала всякое старье: ломаную мебель, негодную утварь, короче, всякий ненужный хлам. Там же хранились запасы дров и угля на зиму.
В этом помещении имелась давно заколоченная дверь, выходившая на улицу. Несколько лет назад Ноэль втихомолку починил ее и врезал новый замок. С тех пор он мог выходить из дома и входить в него в любое время без ведома привратника, а значит, и остальных жильцов.
В эту-то дверь адвокат и вышел на сей раз, отворив и затворив ее с величайшей осторожностью.
Оказавшись на улице, он несколько мгновений постоял, как бы решая, куда направиться. Затем медленно двинулся в сторону вокзала Сен-Лазар и тут увидел свободный фиакр. Ноэль сделал извозчику знак, и тот, придержав лошадь, подогнал экипаж к тротуару.
— На улицу Фобур-Монмартр, угол Провансальской, — приказал адвокат, влезая, — да поживей!
Добравшись до места, он вылез и расплатился с извозчиком. Когда тот отъехал достаточно далеко, Ноэль пошел по Провансальской улице и, пройдя шагов сто, позвонил в один из самых красивых домов.
Дверь тотчас же отворилась.
Когда Ноэль проходил мимо каморки привратника, тот поздоровался с гостем почтительно, покровительственно и дружелюбно в одно и то же время; так парижские привратники здороваются лишь с теми жильцами, которые им по душе, людьми великодушными и щедрыми.