— И я тогда дико извиняюсь… типа… — добавила Лиля, а Вова погрозил кулаком, но совсем не страшно.
Когда возмущенная, но все-таки пристыженная красотка ушла, Лиля в изнеможении откинулась на спинку стула.
— Фу, сил моих нет!
— Молодец, хорошо держалась, — подбодрила ее Таня.
— Но Вова — просто супер! Скажи, Марина?
— Супер-то супер, но кто ее сюда привел? Он и привел. Нет, я никогда не пойму, зачем мы всю эту шелупонь печатаем? Лиль, ты чего, совсем сомлела? Возьми ключи от моей машины и пойди полежи полчасика, я тебя прикрою.
Марина знала, что Лиле иногда необходимы эти полчаса.
— Да, спасибо, Мариночка. Девчонки, простите!
— Да иди уж. Только смотри, чтобы тебя не засекли.
Лиля спустилась вниз, вышла во двор, открыла Маринину «Мицубиси-лансер», юркнула на заднее сиденье, накрылась пледом и мгновенно уснула. Через полчаса она проснулась освеженная. Хорошо все-таки иметь свою машину. Сколько раз мама предлагала ей подарить машину, но она всегда отказывалась. А может, стоит все-таки купить? Но, с другой стороны, сколько у моторизованных девчонок проблем с их железными друзьями… Ну его. Обходилась и дальше обойдусь. Времени меньше теряешь, когда не стоишь в пробках.
Она достала расческу, пудреницу, помаду, привела себя в божеский вид. Вылезла и в момент, когда собралась включить сигнализацию, ее кто-то тронул за плечо. Она вздрогнула, оглянулась. Ринат.
— Это ваша машина?
— Нет! Моей начальницы. Она попросила кое-что взять…
Кажется опять врет! усмехнулся он про себя.
— А почему у вас нет машины?
— А зачем мне?
— Странный вопрос. Чтобы не таскаться на метро хотя бы. Или вот вчера одна знакомая пожаловалась, что закрыли магазин «Стокманн на Смоленской», а без машины до всех этих Мега-моллов не добраться. Очень женский подход.
— А черт с ним, со «Стокманном», обойдусь.
— И вы водить не умеете?
— Училась когда-то. Права получила. Но муж за руль не пускал с тех пор, как я на даче у его родителей в забор въехала. Ой, простите, Ринат, мне надо бежать.
— Бегите, Лилечка. До вечера. Вы сейчас такая красивая…
Она сомлела. А он сел в свою красную машину и уехал.
Ой мамочки, что же это делается…
В половине шестого он позвонил.
— Как ваши дела? Когда освободитесь?
— Ой, думаю, не раньше семи.
— Может, мне зайти за вами? Тогда быстрее отпустят?
— Да нет, я должна еще дождаться одного человека.
— Лиля, а этот человек точно придет?
— Точно. Ему это нужнее, чем мне. Ой, вот и он.
— Тогда я через двадцать минут жду вас внизу. Я тут неподалеку.
— Хорошо, спасибо!
На разговор с автором, который пришел за билетами на поезд в Казань, куда он ехал на встречу с читателями, ушло около получаса. Он был мужчина крайне разговорчивый. Вернее, говорливый. Слышал только себя и токовал как тетерев.