Мы захлопнули дверцы машины и пошли вперед. Вечер был прохладный и напоен терпкими ароматами. На востоке уже начали появляться звезды, а солнце почти скрылось. Мы шли по дороге, и Рэндом внезапно заметил:
— Не могу сказать, чтобы это мне нравилось.
— Что ты имеешь в виду?
— Пока что нам все слишком легко удавалось. Мне это не нравится. Правда, Джулиан пытался помешать нам, но… Думаю, нам позволили пройти сюда.
— У меня тоже возникла та же мысль, — солгал я. — Как ты думаешь, что бы это могло значить?
— Боюсь, что мы направляемся прямо зверю в пасть. По-моему, нас ждет какая-то ловушка.
Несколько минут мы шагали в полном молчании. Затем я спросил:
— Может быть, засада? В этих лесах до странности спокойно.
— Не знаю.
Мы прошли мили две, а затем солнце село. Ночь была черной, небо усыпано бриллиантами звезд.
— Немного не подходящий для нас с тобой способ передвижения, — сказал Рэндом.
— Не спорю.
— И все же я боюсь устроить лошадей.
— Я тоже.
— А как ты сам оцениваешь обстановку? — спросил Рэндом.
— По-моему, дело дрянь. У меня такое чувство, что скоро они дадут о себе знать.
— Как ты думаешь, может, нам уйти с дороги?
— Я тоже об этом подумал, — вновь солгал я, — и считаю, если мы свернем в лес, это нам не повредит.
Так мы и сделали. Мы шли среди деревьев, двигались мимо темных, причудливой формы скал и кустов. А над нами медленно поднималась луна, большая, серебряная, как лампада, освещающая ночь.
— Меня все время не покидает чувство, что нам не удастся пройти, — сказал Рэндом.
— А можно ли положиться на это чувство?
— Вполне.
— Почему?
— Слишком далеко и слишком быстро, — ответил он. — Мне это не нравится. Сейчас мы в реальном мире, слишком поздно поворачивать назад. Мы не можем играть с Отражениями, нам остается положиться на наши шпаги (на его боку висела короткая, с орнаментом, шпага).
— И поэтому, — продолжал он, — я чувствую, что мы оказались здесь не против желания Эрика, а скорее по его воле. Раз уж мы здесь, то говорить больше не о чем, но я предпочел бы, чтобы нам пришлось драться за каждый дюйм пути.
Мы прошли еще с милю и остановились покурить, держа сигарету так, чтобы огонек прикрывала ладонь.
— Какая прекрасная ночь, — сказал я Рэндому и холодному ветерку.
— Да… Что это?
Позади нас послышалось легкое шуршание кустарника.
— Может быть, какое-нибудь животное?
Шпага моментально очутилась в его руке. Мы подождали несколько минут, но ничего больше не было слышно. Он вложил шпагу в ножны и мы опять пошли вперед.
Позади нас звуков больше не раздавалось, но спустя некоторое время я услышал слабое шуршание впереди.