Шаман, мудрец, целитель (Виллолдо) - страница 8

Когда мы добрались до Силлустани, я первым делом разулся и сунул ноги в ледяную озерную воду. Места тут жутковатые — протянувшееся на десятки миль кладбище напоминает египетскую Долину Царей. В гигантских каменных башнях у самых берегов Титикаки хоронят только шаманов, правителей и их жен. Эти края славятся своими каменщиками. Откуда тут, у озера на самой вершине мира, такая развитая технология?

Антонио пояснил, что погребальные башни (сhи1ра) не только восславляют покойных шаманов, но и служат им жилищами, когда те на время возвращаются в наш мир. Они становятся вольными и могущественными духами и потому могут снова обретать плоть, когда того пожелают. От этих рассказов легче мне не стало. Нам предстоит пробыть тут целую ночь и провести особый обряд в знак почтения к шаманам древности.

«Они вышли из времени», — сказал Антонио. По его словам, если моя вера в действительность основана на представлении о том, что время течет только в одном направлении, восприятие собственного будущего полностью выбьет меня из колеи. «Ощутить вкус будущего, не позволяя этим знаиям повлиять на твои поступки в настоящем, — для этого нужно большое мастерство», — сказал он.

Из дневника.


Моя карьера в областимедицинской антропологии началась с увлечения человеческим разумом. В 80-х годах я провел сотни часов в анатомических театрах. Мне хотелось понять, как мышление способствует здоровью или болезни тела. Духовность (как традиционная, так и современная) в то время меня мало занимала. Я не сомневался, что наука — единственный надежный способ получения знаний. Однажды я сидел в лаборатории Калифорнийского университета и делал срезы мозговой ткани, чтобы подготовить слайды для изучения под микроскопом. Человеческий мозг — самый удивительный орган тела.

Глубокие складки делают его похожим на полуторакилограммовый грецкий орех.

Для природы впадины и витки были единственной возможностью создать тонкий, но очень обширный слой коры мозга, не увеличивая размеры черепа. В своей эволюции человек уже столкнулся с анатомически непреодолимой преградой: тазовый пояс просто не в состоянии пропустить по родовому каналу нечто крупнее головы современного младенца.

Под микроскопом взору открываются миллионы синапсов, соединяющих каждую клетку мозга с соседними с помощью поразительной сети живых волокон. По нейросети постоянно передается огромное число моторных и сенсорных данных. И все же восхищение устройством мозга присуще только нам, представителям Запада. Египтяне относились к нему без особого почтения: после смерти человека его разжижали и откачивали, хотя все остальные органы тела подвергали мумификации.