«Вот, наверно, настоящее его дело», – подумал я, приближаясь к ним.
И Венька со смехом сказал, увидев меня:
– Готовлюсь в механики, в старшие помощники по механической части, если отстранят. Надо заранее подготовиться. А то, может быть, не успею, как погонят…
Я присел около него. Все-таки странно, что он так быстро успокоился и даже как бы взбодрился.
– Гляди, – показал он, – сани-то скоро начнут действовать. А ты сомневался, не верил. – И, легонько надавив на рычаг, развернул тиски. – Не верить, я считаю, нельзя. Правда, нельзя не верить? – спросил он механика, как мальчик. И, не дождавшись ответа, опять засмеялся: – Я, например, во все чудеса верю. В любые чудеса…
Это он, может быть, от нервной встряски стал таким веселым, подумалось мне тогда. Или из упрямства, из самолюбия не хочет теперь показать всем, что его ошеломил побег Баукина.
Однако обедать в этот день он так и не пошел.
И ночью долго не мог уснуть, все ворочался. Наверно, у него разболелось плечо.
О Лазаре Баукине он как будто забыл на следующий же день.
Но когда курсантов с повторкурсов снова вывели на лыжах прочесать ближайший к Дударям лес, Венька сказал мне:
– Ерунда это все. Лазарь не глупее нас. Если он ушел, так ушел. И знал, куда уйти. Не такой он мужик, чтобы не сообразить…
И опять я не заметил, что Венька сердит на Баукина.
Кто-нибудь со стороны, послушав Веньку, мог бы серьезно заподозрить его в том, что сам же и помог убежать Баукину, но у меня даже мысли такой не было. Нет, Венька не знал, что Лазарь убежит, если его поведут в баню.
Я вспомнил, как Венька побледнел, когда услышал о побеге, как он всю ночь вместе с курсантами повторкурсов прочесывал лес под Дударями и перед утром сказал мне:
– Все-таки я никогда не думал, что так получится. За такое дело я сам бы стукнул его. Это же не шутка. Взять бандитов с бою, а потом за здорово живешь отпустить!
Нельзя сказать, что мы ничего не делали в последующие недели, чтобы хоть нащупать след беглецов. Мы облазили, пожалуй, весь город и несколько ближайших к городу деревень, но никого не нашли.
– Надо ехать в Воеводский угол, – решил Венька.
И начальник согласился с ним, но считал, что необходимо подождать, когда будут готовы аэросани.
Венька теперь почти все свободное время проводил на пустыре подле аэросаней.
О Баукине он по-прежнему даже в разговорах со мной не вспоминал. Да и аэросани готовились не только для поимки Баукина.
Начальник считал, что нам давно пора объехать в зимнее время Воеводский угол, так сказать, прощупать его, разузнать, чем он дышит и как само население относится к банде Кости Воронцова, притаившейся до времени в снегах глухой тайги Воеводского угла.