— Не присесть ли нам? Что для вас заказать? Виски?
— Слишком жарко для виски. Пепси со льдом.
— Мальчик, два пепси со льдом!.. Итак, господин Розовский…
— Вы не представились.
— Моя фамилия Вологдин. Показать документы?
— Охотно взгляну.
— Пожалуйста. Вот мой паспорт.
— Это все?
— Вам недостаточно?
— Может быть, у вас есть какое-нибудь удостоверение?
— Нет, только паспорт.
— В таком случае кто вы? Вчера по телефону вы сказали, что представляете группу влиятельных политических деятелей России. Что это за деятели?
— Вам важно знать их фамилии? Или политическую ориентацию?
— Мне нужно знать фамилии, чтобы определить политическую ориентацию.
— Я назову их. Лично господину Назарову. А пока скажу, что они находятся в идейной оппозиции к существующему в России режиму.
— Существует и безыдейная оппозиция?
— Разумеется. Основанная на личных мотивах. К такой оппозиции относится ваш патрон господин Назаров.
— Как вы узнали номер нашего телефона?
— По адресу,
— Как вы узнали адрес?
— Боюсь, господин Розовский, вы недооцениваете своего патрона и интерес, который вызывает его личность. В определенных кругах. Возможно, это вас огорчит, но все передвижения господина Назарова, начиная с бельгийского госпиталя и Парижа, не являются тайной.
— Для кого?
— Когда-то это учреждение называли „конторой“.
— Вы работаете на „контору“? Или „контора“ работает на вас?
— Не то и не то. В этом учреждении есть люди, разделяющие наши взгляды. Они иногда делятся с нами интересующей нас информацией. Теперь мы можем перейти к делу?
— Да.
— У господина Назарова есть то, что нужно нам. А у нас — то, что нужно ему. Мы предлагаем обмен.
— Начнем с начала. Что, по-вашему, есть у господина Назарова?
— В течение многих лет он поддерживал тесные деловые контакты с самым широким кругом влиятельных лиц. Бывших влиятельных и влиятельных ныне. Через его банковские и коммерческие структуры осуществлялись многие масштабные финансовые операции. В их числе: распродажа оружия и имущества Западной группы войск, продажа крупных партий золота и алмазов. Не думаю, что он был замешан в чем-то серьезном. Но то, что он знал обо всех крупных аферах, в этом у нас сомнений нет. И не просто знал. Он располагает документальными свидетельствами.
— И вы хотите, чтобы он передал вам эти материалы?
— Нет. Мы хотим, чтобы он их обнародовал. Сам. Лично.
— Допустим, кое-какая информация у него есть. Но вы уверены, что она обладает такой взрывной силой, чтобы серьезно повлиять на расстановку политических сил в стране, к чему, как я понимаю, стремятся люди, интересы которых вы представляете?