— Кто организовал взрыв яхты «Анна»?
— Я ожидал, что вы зададите этот вопрос. У нас нет сомнений, что это дело рук конкурентов Назарова или его партнеров по бизнесу.
Я промолчал.
— Если бы это было поручено нашим спецслужбам, как заявляют некоторые западные газеты, он бы не уцелел, — счел нужным добавить Волков.
Я хотел снова промолчать, но это было уже как-то неудобно и я кивнул:
— Ну, допустим.
— Наша задача, таким образом: обесценить карты наших противников, — продолжал Волков, решив, видно, что его доводы меня убедили. — Это можно сделать разными путями. Один из них: организовать встречу господина Назарова и Бориса Николаевича, не один на один, конечно, а в ходе какого-нибудь мероприятия. И показать ее по телевидению. Чтобы все убедились, что господин Назаров и президент общаются, как уважающие друг друга политические деятели. Есть еще один вариант. Если вы внимательно читали документы, то должны были обратить внимание на проект Назарова по восстановлению нефтеносности наших загубленных и истощенных месторождений. Он хочет осуществить его с немецкими партнерами. Мы предложим ему средства Центробанка или уполномоченных коммерческих банков, дадим соответствующие гарантии. Эффект понятен: Россия получает миллионы тонн нефти, открываются десятки тысяч новых рабочих мест, а господин Назаров активно включается в деловую жизнь России. И руководит своими фирмами и предприятиями не из Женевы или Лондона, а из Москвы. После этого его уже никому не удастся использовать в политической игре. Я ответил на ваш вопрос? Я спросил:
— Если все так, для чего вообще эта операция с перемещением? Почему бы просто не объяснить все это самому Назарову? Может быть, это его убедит добровольно вернуться в Москву?
— Объясните. Ничего не имею против. Это было бы идеальным решением.
— Вы прекрасно понимаете, что это должен сделать не я.
— А кто? Сам президент?
— Или человек, достаточно близкий к нему.
— Не уверен, что такой человек согласится лететь на Кипр для переговоров с Назаровым. И не очень уверен, что эти переговоры могли бы кончиться успехом.
— По-вашему, Назаров будет сговорчивей, если мы привезем его со связанными руками и ногами и с кляпом во рту?
— Послушайте, Пастухов, — проговорил Волков, — мы не о том сейчас говорим. Я имею определенные указания и обязан их выполнить. Обсуждать последствия этой акции — не в моей компетенции. И не в вашей. Давайте в этих рамках и вести разговор. У вас есть конкретные вопросы?
У меня были конкретные вопросы. И не один. Но я понял, что он будет отвечать на них так же. Поэтому сказал: