В прошлом сезоне миссис Роуленд, пребывая в прекрасном расположении духа, пригласила мисс фон Швеппенбург с матерью посетить ее прием на открытом воздухе. Но те отклонили приглашение, потому что к тому времени уже покинул» Лондон, о чем сообщалось в пространном, полном сожалений письме.
Джиджи показалось, странным, что мать с дочерью, ужасно озабоченные выгодным замужествам, уехали из города перед самым богатым на брачные предложения временем года – концом июля. Впрочем, она не удивилась, когда до нее дошли слухи, что неотложные долги вынудили миссис и мисс фон Швенпенбурт покинуть город раньше, чем им хотелось. Возможно, они не учли дороговизну лондонского сезона. А может, для них это было в порядке вещей, просто на этот раз они переоценили терпение своих кредиторов и домовладельцев.
Но тогда Джиджи не потрудилась выяснить, что произошло на самом деле. Да и сейчас ее это не очень-то интересовало. Главное, что в данный момент лорд Тремейн знал о местонахождении и передвижениях мисс фон Швеппенбург не больше, чем сама Джиджи. Но мисс фон Швеппенбург постоянно пребывала в смятении чувств, и это скорее всего означало…
Действительно, что же это означало? Джиджи невольно вздрогнула, ужаснувшись собственным мыслям. Нет-нет, не может быть. А может, все-таки…
«Ах, только бы так и случилось, только бы так и случилось», – мысленно твердила Джиджи.
Если бы только мисс фон Швеппенбург уже вышла замуж… Если бы только лорд Тремейн каким-то чудом поверил, что это правда.
«Даже не помышляй об этом, – одернула себя Джиджи. – Даже не думай…»
Но она ничего не могла с собой доделать. Больше всего на свете ей хотелось, заполучить лорда Тремейна. Заполучить хотя бы ненадолго – на год, на месяц, на несколько дней…
А если он лишит ее надежды, то тогда она сама добьется желаемого – добьется во что бы то ни стало, любой ценой.
13 мая 1893 года
Экипаж остановился у обочины, и возница, обернувшись, сказал:
– Прибыли, милорд.
Вдоль дома Тремейнов выстроилась нескончаемая вереница карет и ландо. «Выходит, женушка решила развлечься», – думал маркиз, выбираясь из экипажа. Он уезжал на несколько дней, чтобы навестить родителей. А она, наверное, устроила праздник по этому поводу. Неужели решила, что он больше не вернется?
Дворецкий ловко скрыл замешательство, в которое его повергло возвращение хозяина дома, за маской суетливой заботливости. Должно быть, милорд устал с дороги. Не желает ли милорд принять ванну? А может, побриться и отобедать у себя в комнате? Камден уже ждал, что Гудман сейчас предложит ему настойку опия, чтобы его свалил беспробудный сон и вечер миледи продолжался без помех.