– Да, чуть не забыл тебя предупредить, – заговорил Дэн. – Из Чикаго приезжают родственники моей матери. Они остановятся в гостинице, поскольку пригласить их к себе я не могу, но мне, естественно, придется поводить их по городу. Они в Нью-Йорке впервые. Так что на следующей неделе я буду очень занят.
– Да, конечно, – быстро ответила Хенни. Они сошли на конечной остановке.
– Не нужно провожать меня, – сказала Хенни. – Нет, в самом деле, я же знаю, у тебя много дел.
– Не пойдешь ко мне? – довольно равнодушно спросил Дэн.
– Нет, сестра придет к чаю. У Уолтера одно из его воскресных совещаний.
Он не настаивал.
– По правде говоря, у меня действительно есть дела. Надо проверить кучу тетрадей. – Он улыбнулся. – Ну же, Хенни, приободрись. Конец света еще не наступил.
Поворачивает нож в ране.
– А я и не грущу, мне хорошо, не беспокойся обо мне, – она пошла прочь.
«Я не оглянусь проверить, смотрит ли он мне вслед. Я не сделаю этого. Но я его потеряла».
На самом деле она вовсе не ждала сегодня Флоренс, поэтому увидев стоявший у кромки тротуара знакомый экипаж, запряженный серыми в яблоках лошадьми, очень удивилась. Она вошла в дом с неохотой, надеясь, что Флоренс приехала не одна, и в разговоре не будут затрагиваться ее личные дела. Но никого кроме Флоренс и Анжелики в гостиной не было. Они сидели за столом с неизменным чайным подносом. Наверное, без таких вот чаепитий жизнь в Нью-Йорке просто остановилась бы – за чаем дамы обменивались важнейшими сплетнями, за чаем устраивались партии для сыновей и дочерей, достигших брачного возраста.
– Где папа? – спросила Хенни.
– Прилег, как всегда по воскресеньям. Боже, какая ты бледная!
Она машинально ответила:
– На улице похолодало, поднялся ветер.
– Похолодало! – удивилась Анжелика. – А Флоренс только что жаловалась на невыносимую жару. Где ты была, Хенни?
– Гуляла в парке.
Пока она садилась, мать и сестра обменялись быстрыми взглядами.
– Попробуй торт, – Флоренс протянула ей тарелку. – Его испекла моя новая повариха. Она ирландка, но готовит превосходно. Вообще-то ирландцы, как известно, не блещут кулинарными талантами. Хотела бы я иметь повара-француза. У родителей Уолтера повар-француз, это чудо!
«Какой-то конгресс наций, – подумала Хенни. – Французский повар, ирландские горничные, немецкие гувернантки. Не хватает только английского дворецкого, но это уже Вернерам не по карману… И чего я раздражаюсь из-за этих в общем-то безобидных слабостей Флоренс? Да потому, что я сама травмирована и хочу на ком-то отыграться».
Разговор, прервавшийся с приходом Хенни, возобновился.