— Что будем делать теперь? — Ия, кажется, была взволнована ни на шутку. — Господи, если это все дойдет до Альберта… Мне даже думать боязно, что может случиться.
— Не дойдет. Альберт обладает уникальной чертой, смотреть на результат, а не на пути его достижения.
— Да? За стычку в Индустриале, он хорошо накатил. — Фыркнула девушка.
— Индустриал ему не подчиняется, поэтому он психанул. Кроме того, твой бывший шеф, как последний олух уже две недели гоняется за двадцатидвухлетним мальчишкой-маятником. Поверь, тот оказывается в разы умнее Анатоля и ускользает от нас.
Феликс любовался стройной фигуркой Ии и живым нервным личиком, пока девушка металась по его неубранной гостиной. От стены к стене, словно маятник, который никто не смог бы остановить. Порог этого дома уже несколько лет не переступала ни одна особа женского пола. Феликсу иногда казалось, что привести сюда чужую женщину — акт вандализма над всеми дорогими ему воспоминаниями. Растрепанная Ия с выбившимися из длинной косы светлыми прядями отчего-то очень гармонично смотрелась в его запущенном доме.
Феликс сидел на диване, спокойно потягивая горячий настой.
— Успокойся! — Его голос прозвучал резче, чем Феликс того хотел бы, и девушка оглянулась в его сторону почти удивленно. — Ия, давай рассуждать здраво. Она пришелица из другого мира, она здесь никого не знает, кроме того сумасшедшего, что неожиданно помог ей.
— И что?
— И то. Первое, что она сделает — это попытается вернуться в Индустриал.
Кажется, Ия начинала понимать, потому, как испуганные глаза вспыхнули радостью.
— Нам только нужно поставить слежку у подпольных пунктов перехода.
— Но они же перемещаются по городу, — растерялась девушка.
— Конечно, именно поэтому ты перестанешь сходить с ума и, наконец, вспомнишь о том, что ты специалист по энергетическим следам. Каждые открытые ворота — это выброс энергии Индустриала в первую параллель.
Он поднялся, глядя ей в глаза.
— Ия, — чуть усмехнулся он и осторожно, чтобы не спугнуть девушку, погладил гладкую щечку, — кажется, ты прогуляла этот урок в Академии…
Она смотрела на него затравленным кроликом, когда губы Феликса медленно приближались к ее, а потом не выдержала и отшатнулась, густо покраснев. Мужчина тут же отступил, не настаивая.
— Уже поздно, — он глянул на настенные часы. — Ты можешь остаться у меня.
— Я? — Ия испугалась еще больше, в панике выискивая взглядом сумку и пальто.