— Так вы совсем не ушиблись при падении?
— Да нет, я же упал понарошку.
— Понарошку? Чтобы меня обмануть! Вот уж не думала, что вы способны на это. Тогда ваш выигрыш не считается, нельзя побеждать обманом.
— Можно, и вы проиграли, потому что:
Он победитель так или иначе, Благодаря уловке иль удаче.
— Такие вещи мне часто говорит брат, но я никогда не слышала их от батюшки. Ладно, я проиграла. Приказывайте, я все исполню.
— Подождите, дайте мне подумать… Вот! Я приказываю, чтобы мы обменялись подвязками.
— Подвязками? Но вы же видели мои подвязки: они совсем некрасивые и ничего не стоят.
— Неважно, зато дважды в день я буду вспоминать о той, кого я люблю, а вы в это же время будете думать обо мне.
— Ой, какая славная мысль! Мне это очень нравится. Я прощаю ваше жульничество. Вот мои жалкие подвязки.
— А вот мои.
— Ой, дорогой обманщик, какие они красивые! Какой подарок, как они понравятся матушке! Но вы приобрели этот подарок только что: они же совсем новехоньки!
— Нет, это не подарок. Я купил их для вас и ломал себе голову, как заставить вас. принять их. И любовь подсказала мне сделать их призом в нашем беге. Представьте теперь, каково мне было увидеть, что вы побеждаете? Вот и пришлось пуститься на обман: я понимал, что вы с вашим добрым сердцем непременно кинетесь мне на помощь.
— А я уверена, что если б вы знали, как я испугаюсь, вы бы не схитрили таким образом.
— Значит, я вам не безразличен, вы в самом деле принимаете во мне участие?
— Я сделаю все, чтобы вас убедить в этом! Обожаю мои чудесные подвязки и уж постараюсь, чтобы брат не украл их.
— А он на это способен?
— О, конечно, ведь пряжки-то золотые.
— Золотые, но вы скажите ему, что это позолоченная кожа.
— А вы не покажете мне, как они застегиваются?
— Ну, разумеется.
Так хотелось ей поскорее примерить подвязки, и она просила меня помочь ей совершенно искренне, без малейшей примеси лукавства и кокетничанья. Милое дитя, едва достигнув своей пятнадцатой весны, она еще. не любила ни разу и не подозревала, какой огонь разжигает наши желания. Никакой опасности не видела она в нашем тет-а-тет: у нее не было опытных подруг, она не читала романов. И когда она полюбит впервые, она безоглядно доверится предмету своего чувства и отдастся ему вся, без остатка.
Чулки ее оказались коротки для новых подвязок, она сказала, что придется подождать, завтра она наденет другие чулки. Я тут же извлек из кармана еще одну мою покупку и вручил ей. В полном восторге, она прыгнула ко мне на колени и наградила меня теми поцелуями, какими был бы награжден ее отец за подобный подарок. Я вернул ей поцелуи, продолжая сдерживать свои желания, и ограничился лишь тем, что сказал ей, что один-единственный ее поцелуй дороже для меня целого королевства.