Ох и приложил! Я проглотил обиду:
– А чего тут обижаться? Ворье – оно такое и есть, мальчик. Ловкое, хитрое, да глупое. Сколько не прыгай, а конец один – или от чахотки в руднике, или на мече солдатском.
Марк кивнул.
– Я о том и говорю. Ты же сам диалекты знаешь. И вообще – всему ученый. Я же видел, как ты нож держал…
Я вздрогнул.
– Воевал я, мальчик. Довелось.
– Простым солдатам стальной клинок не положен, – спокойно возразил Марк. – Да и не в этом дело. Тебя и впрямь всякие бандиты слушаются, и стража побаивается. Не силы, ума боятся. Неужели ничего другого не нашел, кроме как воровать?
– Воры разные бывают, – стараясь оставаться спокойным, ответил я. – Одни на ярмарке карманы чистят, другие с кистенем по большой дороге гуляют, третьи дома грабят.
– А ты этим не занимался?
– Бывало, – признал я. – С голодухи чего только не сделаешь, парень. Только у меня другое умение.
Марк ждал, и я, почему-то, решился на откровенность:
– Я то ворую, что уже никому не принадлежит. Думаешь почему Ильмара Скользкого, о чьей ловкости и фарте песни поют, на виселице не вздернули?
– Ты откупился, – спокойно ответил Марк.
– Не без того, – признал я. – Рассказал кое-что судье, когда писарь отлить ушел. Только, будь на меня жалоба от какого лорда, не помогло бы это. А вот – нет обиженных.
– Ты грабишь могилы?
Голова у него работала.
– Не совсем могилы, мальчик. Мертвых тревожить – гнусное дело. Знаешь, сколько старых городов по миру раскидано? Пустых, заброшенных. Городов, храмов, курганов, склепов. Всеми они забыты, никому не нужны. В склепах тех уже не мертвецы – тлен, и никому с моего воровства обиды нет. Найти такие места, древние, непросто, нетронутые – того труднее, а уж сделать так, чтоб никого по своему следу не навести… А ты знаешь, как раньше люди жили? Ты видел когда железные двери? Железные двери в склеп, где мертвые лежат? Я – видел. Сил унести не было, а так… сидел бы я тут.
– Повезло мне, что у тебя сил не хватило, – сказал Марк.
– Значит, повезло, – согласился я. Мне было очень интересно, попросит мальчик взять его в подручные, или нет? Я бы на его месте – попросил. Точнее, я в свое время – попросил.
– А почему ты мне это рассказываешь, Ильмар?
– Это не тайна, Марк. И я не один такой, может удачливее других – вот и все. Ну, знаю кое-что полезное. Языки древние, например.
Мальчишка молчал. Сейчас он сидел, подтянув колени к груди, опустив на них подбородок, и, казалось, о чем-то глубоко задумался. Лицо у него умное, даже под размазанной слезами грязью. Если попросится в подручные… а ведь возьму, точно возьму! Смышленый, не подлый, да еще со Словом. Знай я Слово – ох, что бы тогда было! Сбил бы железные ворота с петель, коснулся, да и отправил в Холод. А потом…