Хотя… что я о ней знаю? Вообще ничего, кроме ее желания убить себя. Но это еще вопрос… Расправляться с другими у нее пока получается лучше. Больше ничего о ней неизвестно. Я не знаю, чем она зарабатывает на жизнь, не знаю, где живет, не знаю даже ее фамилии. Отец француз… И все. Вся информация. Но, тем не менее, я с ней связался. И влез в историю. Из-за нее.
В дверь стукнули еще пару раз. Впечатление такое, что тараном. Потом возня на улице стихла.
Вик отклеилась от двери и подошла вплотную ко мне.
– Один из них решил лезть в окно, – прошептала она. – На первом этаже решетки. Значит, нам нужно на второй. Пошли. Одна могу не справиться.
Я колебался. Неизвестно ведь, с кем придется столкнуться там. Однако другого выхода не было.
– А с этим что? – кивнул я на окровавленного парня. Он опять начал шевелиться. Крепкий череп.
Вместо ответа Вик нагнулась и еще раз стукнула юнца по голове. Спокойно, будто паука прихлопнула. Парень замер.
– Ты сделаешь из него идиота, – сказал я.
– Плевать.
– Не сомневаюсь…
– Хватит болтать, пошли скорее.
Она направилась к лестнице. Я поспешил за ней. Протестовать надо было раньше. Теперь оставалось лишь беспрекословно подчиняться ей. Чтобы хоть как-то выбраться из передряги.
Мы поднялись на второй этаж. И едва ступили в коридор, раздался звон разбитого стекла. Вик схватила меня за руку и втащила в одну из комнат. Кабинет. Запах лекарств. Отблеск фонаря на кафельной стене. Темные силуэты мебели. В середине кабинета что-то вроде стоматологического кресла. Под ногами хрустит битое стекло. Похоже, Вик побывала именно здесь.
Я услышал, как в одном из кабинетов, дальше по коридору, выбивают дверь.
– Сможешь справиться? – шепотом спросила Вик.
– Откуда мне знать! – прошипел я.
– Встань рядом с дверью и приготовься бить. Как я прыщавого…
– А ты?
– Встань рядом с дверью, – раздельно сказала Вик.
Мне показалось, что она сейчас пустит в ход свой фонарь. Она снова слегка ткнула меня кулачком под ребра, сказала: ганбаттэ![20] – и отошла на середину комнаты, спрятавшись за кресло.
Дверь, наконец, сломали. В коридоре послышались шаги.
Волосы у меня на загривке встали дыбом. Что если он действительно сюда зайдет? Я никогда никого не бил по голове. Самым серьезным нарушением закона в моей жизни было курение травки в студенческом общежитии.
То, что происходит сейчас – это не моя жизнь.
Не моя реальность.
Я сошел со своей орбиты. Меня уносит все дальше в открытый космос. Смогу ли я вернуться обратно?
Что, если он сюда зайдет?..
Что, если он зайдет?
О, он зайдет обязательно. Это я понял через мгновение.