Но я воспринял это по-своему.
Время вежливых приглашений прошло.
Мне намекнули, что теперь разговор будет вестись иначе.
В тэйсёку-я страх и волнение постепенно улеглись. Хотя и не совсем. Руки еще подрагивали. Я зашел в туалет и кое-как привел свой костюм в порядок. Потом вышел в зал, нашел свободное место у стойки и сделал заказ. Аппетита не было.
Вяло прихлебывая мисо, я снова и снова прокручивал в голове то, что случилось. Точнее, то, что я увидел, когда автобус завизжал тормозами. Не исчезало ощущение какой-то неправильности в нем. Чем больше я об этом думал, тем сильнее убеждался – что-то в том автобусе было не так. Я даже прикрыл глаза, чтобы лучше представить себе всю картину.
Светлый автобус, синяя широкая полоса внизу. Кажется, Nissan Civillian. Черная решетка радиатора. Такой же черный бампер. Отражение облаков, домов и проводов в лобовом стекле. Плавное движение «дворников», слишком больших даже для автобуса… Разводы дождевой воды там, где они прошли… Вроде ничего необычного. Но была еще одна деталь, крепко засевшая в подсознании и не желающая вылезать наружу. Она и не давала мне покоя. Так бывает, когда силишься вспомнить, как выглядит какой-нибудь иероглиф. Знаешь, что писал его не раз. Знаешь, что если напрячь память, обязательно вспомнишь. Но его тень скользит по самому краю сознания. Ее никак не ухватить.
Промучившись минут десять, я оставил попытки. Бесполезно. Я принялся за темпуру. Все уже остыло. Я макал холодные куски в соус и отправлял их в рот, совершенно не чувствуя вкуса. Надо было поторапливаться. Обеденное время подходило к концу. Несколько раз я поймал на себе взгляд соседа. Совсем молодой парень. Наверное, только-только закончил университет и перешел на последнюю стадию обработки человеческого материала обществом развитого капитализма. Через пару лет из него сделают образцового трудового муравья. Отлично подогнанный, идеально прилегающий к остальным деталям механизма винтик. Уже сейчас видны результаты обработки. Безупречная прическа. Ослепительная рубашка. Пока недорогая, от Lad Musician. Но в ней он проходит недолго. Достаточно взглянуть на сосредоточенное лицо. Весь собранный и жесткий, как сжатый кулак.
Мы встретились взглядами.
Глаза у него еще не были муравьиными.
Мне показалось, что он хочет что-то сказать. Даже приоткрыл рот. Но в последний момент передумал, резко поднялся, взял зонт и направился к выходу. Недорогой, но отлично сидящий костюм. Безукоризненная осанка, которую так и хотелось назвать выправкой. Одно портило всю картину и превращало его в комический персонаж – огромные оттопыренные уши. Сзади это было очень хорошо видно. Чудовищные уши. Фантастические. Растущие строго перпендикулярно голове. Когда он сидел в профиль, они не так бросались в глаза. Но теперь… Уши придавали его голове что-то обезьянье. Обезьян почему-то рисуют именно с такими ушами. Большими и нелепыми. Обезьян…