Я задремал и проснулся от того, что рядом с моим роскошным ложем что-то шлепнулось. Поднял голову и встретил ненавидящий взгляд сына надсмотрщика.
Все-таки выдрессировал его монах! Пацан не попытался лишить меня пайка, он лишь кинул в меня картошкой.
– А, байстрюк... – поприветствовал я его, садясь на опилках. – Что, ты даже кидаться не умеешь?
Следующая картофелина упала ближе. Я лениво пнул ее ногой и сказал:
– Ты, видать, руками привык всякие гадости делать, вот и отсыхают с молодости...
Пацан молчал, тщетно пытаясь придать лицу такую же твердость, как у отца.
Потом достал кусок соленой селедки – как же она мне надоела! Смачно плюнул на него и бросил через решетку.
– Водичка есть, отмою, – сообщил я с улыбкой. – Ублюдок клешерукий.
Удачное оказалось словцо! Обидное.
Пацан достал третью картофелину, которой вроде как и не положено было быть в пайке. Попытался примериться сквозь узкие дырки решетки. Я захохотал.
И тогда мальчишка достал связку ключей, злорадно улыбнулся и стал отпирать замок.
У меня чуть челюсть не отвисла от удивления. Я-то на деялся, что за полгода, за год сумею его в неистовство привести. Но дети – они такие чуткие, раньше повезло!
С неимоверным трудом пацан сдвинул тяжелую решетку до половины. Я вскочил и испуганно кинулся в угол. Kpикнул с надрывом:
– Эй! Эй, ты чего удумал, мерзавец!
Конечно, у пацана хватало ума, чтобы не пытаться лезть в камеру. Он просто поднял рясу, спустил штаны и принялся мочиться, метясь в мою сторону. Но напора явно не хватало – Ты даже ссать не умеешь, – уведомил я.
Пацан торопливо заправил штаны, схватил картофеля и чуть наклонился, целясь.
Вот он, мой шанс!
Яблоко, твердое зеленое яблоко, которое так хотелось было у меня в правой ладони. Я бросил его одновременно мальчишкой. Изо всей силы, будто речь о моей жизни шла.
Впрочем, так оно и было. Второй раз пацан бы на удочку не попался.
Картофелина больно ударила меня в щеку – мальчишка-то оказался не бесталанный! Но и мой снаряд не промазал – звезданул его прямиком в лоб. Самое обидное было бы, отшатнись мальчишка назад или упади на полусдвинутую решетку.
Но все получилось великолепно!
Он вскрикнул, всплеснул руками, хватаясь за голову я рухнул прямо в люк.
– Спасибо, Сестра! – завопил я, бросаясь к поверженному врагу. – Господи, да благословенны дети малые, таковых будет Царствие Небесное!
Пацан хныкал, елозя на полу и пытаясь подняться. Он, видно, еще не оценил до конца размеров катастрофы. Я рывком поднял его, встряхнул, заботливо спросил:
– Не ушибся, дружок?
– А... – заныл пацан, сообразив, что попал прямо в лапы к душегубу.