Сергей неожиданно для себя ответил менторским, профессорским тоном:
— Не пристало нам с вами, уважаемый, искать простых решений.
— Ваша правда, — согласился зеленый уныло. И заохал как-то по-бабьи: — Верно люди-то говорят: простота — она хуже воровства! Чего делать-то будем?! И кстати, вы еще, любезный, пребываете во власти своих еретических домыслов или преодолели сектантские лженаучные взгляды?
— Чего? — переспросил Сергей.
— Мы по части Божественного Дыхания и всего такого прочего, неужели не ясно? Ответьте, только честно, напрямую, неужто после всего, что вы видели, после всего, что с вами произошло, вы верите в какую-то там глину, в первочеловека, в Сотворение, в эту… как ее… забыл!
— В Душу?!
— Вот-вот, в нее самую, в эту нематериальную субстанцию, порожденную игрой воображения и бесчисленными бликами отражающих подлинное изображение зеркал. Верите? — Вопрос был задан с нескрываемой ехидцей.
И Сергей не стал отвечать сразу. Он понял — тут подвох! зеленый чего-то хочет от него! чего-то добивается! И Сергея как молнией пронзило, да посильнее пронзило, чем там, на пруте! Он вдруг сообразил — не плоти его жаждал зеленый, не физическое естество интересует этого прилипучего псевдоинопланетянина, нет! Они давно могли с ним расправиться тысячи раз! Да если бы они захотели…
Жуткий свист разорвал тишину. Черная тень накатила. Сергей задрал голову и ужаснулся: сверху прямо на него медленно, будто гигантский огнедышащий змей-горыныч, опускался гибрид гиргейки и клювастого. Он сильно изменился с тех пор, как Сергей его видел в последний раз. Голова клювастого стала еще больше, массивней. Она торчала на толстенной трехметровой морщинистой шее. Из студнеобразного и бегемотовидного тела помимо всех щупалец и слоновьих лап выпирали огромные костистые и когтистые ноги и руки клювастого. Когти царапали, рвали воздух — и от одного только их вида можно было окачуриться. Из-за спины чудовища виднелись два здоровенных черных перепончатых крыла, они мерно, вздымались, подрагивали, а основания их были усеяны зеленой искрящейся чешуей. Пасть гиргейки, размещавшаяся прямо под клювастой головой, была широко разинута, и из нее вырывался целый фонтан пламени, казалось, там сидел взвод огнеметчиков. Волна адского смрада захлестнула Сергея. Уши заложило от скрежета, рева, визга.
— Не уйдешь, подлый Червь! — сатанинским рыком рычала голова. — Убью-ю-ю!!! — И одновременно, совершенно на другой частоте, высоко и как-то холуйски из пасти неслось: — Это я, Гудун-Ку, верный сын Шибальбы, возвращаюсь в Преисподнюю и молю о снисхождении, прошу принять меня… и простить, отступника! Да здравствует Шибальба! Да здравствует Преисподняя! — И тут же: — Смерть гнусному Червю! Смерть трусливой жертве!! Убьюю-ю!!!