— Рассечение некоторых сухожилий улучшило бы состояние ребенка, — сказал Кралль. — Нужна операция.
— Надо было бы также пересмотреть вопрос о пособии, которое получает Констанция, — сказал Ренего.
Похоже, что это замечание дало повод продолжить дискуссию. Я услышала, как доктор Кралль, прищелкнув языком, изрек:
— Имеем ли мы право? Это предполагает, что мы пришли к определенному выводу. Нам известно, что мадемуазель Орглез, раненная в тысяча девятьсот сорок четвертом году, перенесла тяжелую травму костного мозга, в результате чего осталась частично парализованной. Нам известно также, что она страдает от нового заболевания. Можно предположить, но не наверняка, что оно является следствием перенесенной травмы. Теория Гийэна, которой вы придерживаетесь, весьма дискредитирована. Теперь уже не очень верят в травматические истоки сирингомиелии.
— Что это такое — сиро… сири… как вы сказали? — послышался голос Матильды.
Молчание. Кралль не отвечал. Мне было любопытно сунуть в дверь нос и бросить беглый взгляд в комнату. Ренего выглядел пришибленным, он опустил голову и уткнулся бородкой в галстук. Лицо его приняло чуть ли не фиолетовый оттенок и сморщилось, как лицо священника перед душой, осужденной на вечные муки. Матильда обеими руками поддерживала свою грудь, а Кралль, полузакрыв глаза, смотрел на нее любопытствующим взглядом. Остальных мне видно не было. Я поспешила отступить и укрыться в раздевалке. Дело дрянь. На этот раз я знала наверняка. Дело совершеннейшая дрянь. Мне хотелось крикнуть: «Бедняжка тетя, прочтите страницу 749! Этот способ умереть — один из самых безобразных на свете. Постепенно затухая, как пламя. И — самое страшное! — без большой уверенности, что до последней минуты сохранишь рассудок».
В моем состоянии никаких перемен — до следующего скачка. Опухоль на плече немного опала, но сустав совсем заржавел и скрипел при малейшем движении. Белая болезнь — панариций — развивалась и, не причиняя боли, уродовала ногти. Какое диковинное зрелище являли мои руки с ленивыми пальцами, пальцами, которые разгибались медленно, как щупальца морских звезд. Я могла вставать, передвигаться из одной комнаты в другую. В принципе ничто не мешало мне выходить из дому. Но как сжать достаточно крепко перекладины костылей? Как просунуть костыль под правую мышку? Как сойти с лестницы? Кралль и Ренего прописали и Клоду и мне радиотерапию. Каждый сеанс — целая экспедиция! Матильда «спускала» меня, усаживала в коляску, поднималась за мальчонкой, сводила его с третьего этажа, усаживала возле меня и везла все, вместе взятое, до больницы.