- Там вообще нет остановки, - растерянно ответила девушка.
- Нет, так будет! - решительно бросила Тамара и повернулась к маме: Сорок пять минут потерпишь?
- Не знаю, - выдохнула мама и тут же закричала от боли.
- Ты что, хочешь сделать экстренное торможение? - Глаза напарницы расширились от удивления.
- А ты что, хочешь взять грех на душу и подвергнуть опасности две жизни? спокойно ответила Тамара. - Иди в наше купе и на куске белой материи намалюй яркий красный крест...
- Чем я его намалюю-то?
- Чем-чем... Помадой своей, - отрезала Тамара. - Или жалко?
- Да... нет, - вздохнула девушка и вышла, а Тамара принялась деловито собирать нехитрые пожитки мамы.
К счастью, все прошло как нельзя лучше. На всякий случай был предупрежден бригадир поезда, которому, впрочем, было абсолютно все равно: третий день он не просыхал от радости: получил телеграмму о том, что его сын, которого считали пропавшим без вести, вернулся живым и здоровым. Оказывается, он был тяжело ранен буквально в последние дни войны и провел несколько месяцев между жизнью и смертью.
Открыв дверь вагона, Тамара поставила свою напарницу на подножке, чтобы та махала полотенцем с красным крестом, а сама дернула ручку экстренного торможения. К счастью, их вагон остановился прямо перед входом в небольшое вокзальное строение, и к ним уже бежал дежурный по станции со своим помощником.
- Врача! Врача! - несколько раз выкрикнула Тамара, помогая моей маме спускаться по ступенькам вагона.
- Что с ней? - машинально спросил дежурный.
- Ослеп, что ли? - взорвалась Тамара. - Не видишь, рожает девка?
- Миша, носилки, быстро! - Дежурный по станции сразу стал деловитым и спокойным. - По пути крикни Зинаиде: пусть Петровича вызовет и воду греет... Петрович, это доктор наш, - пояснил он проводницам, а потом шепотом добавил: До больницы, думаю, не успеем...
Дежурный оказался прав: мама принялась рожать прямо на станции, и ближе к ночи мой крик вспугнул с крыши вокзала дремлющих ворон.
Так на свет появился я.
Мама рассказывала, что когда доктор взвесил меня на безмене, то с восторгом воскликнул:
- Сколько лет принимаю новорожденных, но никогда не видел таких богатырей: пять восемьсот! Настоящий богатырь! Да-а-а, - он почесал в затылке, - пришлось же тебе потрудиться, девонька...
Несколько дней пришлось ожидать следующего поезда, и сельский староста выдал первый в моей жизни документ: свидетельство о рождении, которое возвещало всех о том, что двенадцатого апреля тысяча девятьсот сорок шестого года на станции Остаповка Варвинского района Черниговской области родился Виктор Николаевич Доценко.