Абрамс спустился вниз, в гостиную. Том Гренвил, симпатичный мужчина лет на пять младше Абрамса и примерно в тысячу раз богаче, обратился к нему:
– Тони, сообрази себе что-нибудь в баре.
Джордж ван Дорн ответил на вопрос, над которым, видимо, задумались обе женщины:
– Мистер Абрамс долгое время проработал в полиции.
Китти ван Дорн подалась вперед:
– Как интересно! А почему вы выбрали именно эту профессию?
Абрамс посмотрел на нее. Она была или намного моложе мужа, или усердно работала над собой: витамины, шейпинг, пластическая хирургия.
– Я всегда хотел стать полицейским, – ответил Абрамс.
Джоан Гренвил, симпатичная блондинка с веснушками, спросила его:
– А где вы живете?
Абрамс налил себе виски и ответил:
– В Бруклине. – Ему показалось, что голос у нее был с придыханием.
– А, значит, вы городской. Мы тоже. Мы живем в Скарсдейле. Это дальше Бруклина.
– Дальше от чего?
– Отсюда, от центра Вселенной. Я хочу переехать обратно в город, но Том меня не поддерживает. – При этих словах она взглянула на мужа, но он отвернулся.
Абрамс пригляделся к ней повнимательнее. На ней было простое белое шелковое платье. Она скинула с себя туфли, и он отметил отсутствие педикюра, да и вообще она, видимо, мало пользовалась косметикой. Прекрасная фигурка. Симпатичная, богатенькая и даже, возможно, умненькая. Одним словом, вьющая ступень эволюции человека.
Китти ван Дорн сказала:
– А мы живем на Лонг-Айленде, в Глен-Коуве. Джордж часто бывает здесь, правда, Джордж?
Джордж хмыкнул и направился к бару. Абрамс понял, что он уже успел достаточно выпить. Ван Дорн заговорил, делая себе коктейль:
– Кимберли, я имею в виду Генри Кимберли-старшего, купил этот дом на пороге века, заплатив три тысячи долларов то ли Гамильтону, то ли Стьюезану… Никак не могу вспомнить точно. Как бы там ни было, Генри-младший прожил здесь несколько лет после женитьбы. Когда началась война, он перевез семью в Вашингтон. Затем он отправился за границу, и его убили. Чертовски жалко. – Он поднял стакан и выпил. – За Генри!
Абрамс, стоя у камина, наблюдал, как ван Дорн допивает свой «бурбон», и спросил:
– Генри Кимберли был офицером Управления стратегических служб, не правда ли?
– Точно, – ответил ван Дорн, сдерживая отрыжку, – как и я. Где ваша комната, Абрамс?
– Комната? А, вторая слева, на втором этаже.
– Это была детская, комната Кейт. Мы с Генри любили заходить и болтать с ней. Генри любил эту девочку и ее сестру Энн.
На его красном лице появилась грусть.
– Война – это дерьмо, – добавил он.
Абрамс кивнул. Беседа разгоралась.
– Мой отец тоже работал в УСС. Целая группа сотрудников фирмы была завербована Биллом Донованом. Критики Донована поговаривали, что УСС расшифровывалось как: «Ух, слишком социально», – сказал, улыбнувшись, Гренвил.