Как бы там ни было, слова Сочнова возымели свое действие. Вновь повисла пауза, но на этот раз короткая. Пришедший в себя Самохин сказал:
— Обращаться к немецкому командованию, видимо, не имеет смысла. У них тоже волокиты хватает. Пока дойдет до Гитлера, пока тот поймет, что это не происки русской разведки… Время уйдет.
— Да. Надо искать ключевую фигуру. Того, кто обладает властью и возможностью на месте отыскать и уничтожить разведку Протериса.
Сохранявший до этого момента молчание генерал расцепил руки и спокойным уверенным голосом произнес:
— Разведка сейчас в районе Чернигова. Значит, выходить либо на шефа гестапо, либо на начальника абвер-группы. Гестапо…
— Прежде всего политическая организация, — подхватил мысль начальника Сочнов. — Вряд ли это лучший вариант.
— Тогда абвер. Человек, занимающийся работой в немецком тылу на оккупированной территории. Имеющий не только власть, но и возможности.
Сочнов и Самохин переглянулись. Генерал имел в виду своего визави с той стороны. А именно…
— Полковник Герман Дитрих. Руководитель отдела А-III.[3] Он как раз сидит в Чернигове.
— Именно! Вполне подходящая кандидатура для такого дела.
Сочнов кивнул. Пожалуй, действительно это лучший вариант. Герман Дитрих, тридцать семь лет, окончил технический институт. В армии с двадцати пяти лет, служил в армейской разведке, дошел до капитана, командира разведывательной роты пехотной дивизии. С тридцать седьмого года в абвере. Сделал карьеру с началом мировой войны. К середине сорок третьего полковник, начальник отдела. Умен, с развитым логическим мышлением, хитер, находчив. Любит самостоятельную работу. Прекрасно развит физически, боксер, одно время был чемпионом различных соревнований.
Своего противника советские контрразведчики, как и положено, изучили неплохо. Можно сказать, хорошо. Знали его сильные и слабые стороны. И не зря остановили выбор на этой кандидатуре. Но кроме всего прочего, был и еще один довод в пользу Дитриха.
Здесь играло не последнюю роль старое противостояние абвера и гестапо. Разногласия, конкуренция, борьба за сферы влияния, за внимание фюрера. К сорок третьему году накал страстей дошел почти до предела. Гестапо подозревало, и не без основания, что в недрах военной разведки зреет заговор. И делало все, чтобы узнать истину. В ход шли все разрешенные и запрещенные методы.
Дитрих, насколько было известно, к гестапо относился приблизительно так же, как тигр к шакалу, — с пренебрежением и брезгливостью. Однако ему хватало ума никак не демонстрировать свое отношение. Тем более здесь, на русской земле, абвер и гестапо работали вместе.