— Может быть, — равнодушно кивнула Глемм. — Нам от этого не легче.
— Да. Эрт тоже об этом говорил…
Глемм вспомнила Эрта Самента и других парней и с некоторым трудом подавила вздох. Хотя годы войны и выработали привычку спокойно относиться к потерям друзей и товарищей по оружию, но совсем привыкнуть к этому она не могла. Да и никто не мог. А тем более к потере такого балагура и весельчака, как Эрт.
* * *
…Разведывательные группы отдельной разведывательной бригады Достеи состоят из пяти человек. Это оптимальное количество людей для выполнения задания. Роли в группе четко распределены. Командир выбирает тактику и последовательность работы, осуществляет общее руководство. Специалист по работе с техникой отвечает за функционирование специальной аппаратуры. Старший разведчик и разведчик отвечают за захват пленных и иные силовые акции. Снайпер прикрывает группу, ведет визуальное наблюдение, при необходимости возглавляет огневую подгруппу. Конечно, каждый в группе мог подменить другого, отработать за него. Базовая подготовка у всех одинаковая. Но такая необходимость практически никогда не случалась.
В группе Заремного снайпером был Эрт Самент. Еще сравнительно молодой, но очень опытный разведчик. Ему только-только стукнуло сорок. Бригадная знаменитость, любимец командиров и душа компании.
Когда Глемм пришла в группу, Эрт взялся опекать ее и помогать на первых порах. Хотя он был всего лишь капралом, а Глемм — офицером в чине второго лейтенанта.
Глемм помнила фотографии семьи Самента — жена, трое детей (после начала расселения запрет на рождение второго ребенка был отменен). Теперь его семья осталась без кормильца. Хотя военная пенсия позволит им вполне прилично жить, а дети получат гранты на учебу и медицинское обслуживание. Как и семьи сержанта Гуго Шапеля и рядового Массимо Охавы, их товарищей по оружию, сложивших головы на этой неизвестной и такой негостеприимной планете…
Уйдя в воспоминания, Глемм успела задремать и очнулась от стука в дверь. Села на кровати, мельком глянула на командира. Тот тоже заснул, переведя режим восстановления организма из явного в подсознательный. Заремный был мастером саморегуляции, редко кто мог вот так, за считанные часы, выходить из тяжелейшего состояния, да еще сразу после операции.
Между тем на пороге комнаты возникла массивная фигура полковника Сочнова из местной контрразведки, человека, который первым узнал о том, что за людей взяли в плен. За ним маячила вторая фигура — тоже в офицерской форме.
Глемм поняла, что сейчас они услышат нечто важное, и встала. Видимо, подошло к концу их подвешенное, неопределенное положение. Вот только что последует за этим?…