В управление Самохин вернулся в четвертом часу ночи. Вновь завис в дороге, пропуская длинные колонны пехоты и техники. Вадиса на месте не было, уехал в штаб фронта — вызвал командующий. Сочнов, работавший в своем кабинете, при виде подполковника встал.
— Ну?
— Перешли. Видимо, уже добрались до первой контрольной точки. А там как пойдет!..
Сочнов сел, громко вздохнул и пододвинул к себе карту. Нашел взглядом лес, мысленно провел прямую линию до Локтя. Вроде и не так далеко, но… это на бумаге. А как на деле?
Полковник жестом предложил Самохину сесть и спросил:
— Чаю?
— Неплохо бы. На улице тепло, но что-то подзамерз. Нервы, черт побери!
— У всех нервы! Я вроде другими делами занят, а операция из головы не идет. Чего стоит наша работа, если у Титова ничего не выйдет?
— Лучше не думать. Будем надеяться на успех.
Сочнов взял с подоконника термос с чаем, налил большую кружку, положил туда четыре кубика сахара, вытащил из шкафа тарелку с ломтями хлеба, достал полупустую упаковку сливочного масла. Пока Самохин колдовал с бутербродами, он сложил карту и документы, убрал в сейф. Опять сел за стол и тоже налил себе чаю. Минут десять они молча сидели, пили чай. Потом Самохин глянул на часы, отодвинул кружку и сказал:
— Заеду к Заремному. Скажу, что переход осуществлен. Пусть следит по своей аппаратуре. Кстати, к нему надо кого-то приставить. И чтобы охраняли и присматривали.
— Кого-нибудь из выздоравливающих. Вон Парфенов из госпиталя позвонил, сказал, что ему лучше. Пули из руки и ноги вынули. Кости и крупные сосуды не задеты, хочет вернуться.
— Рано ему еще. Недели две лежать.
— Сбежит, — уверенно сказал Сочнов. — Уже были случаи. Но пока рановато, это да. Ладно, найдем кого-нибудь. Это не самое срочное. Пусть пока Заремный сидит дома. Еду и воду ему будут приносить. Съезди к нему и сразу назад. Пришла новая ориентировка. Немцы забросили еще две группы. Надо организовать поиск…
Самохин вздохнул и встал с табуретки. Операция операцией, а работу никто не отменял. Война продолжается…