Савелий отозвал его в сторону и ш„потом сказал:
— Возьми у меня в машине на переднем сиденье спутниковый телефон.
— Зачем?
— Позвонишь свой пассии.
— Какой пассии? — Матросов неожиданно смутился.
— Той, что сейчас за границей. — Савелий подмигнул озадаченному Александру.
Матросов удивленно уставился на Говоркова, но потом так же шепотом ответил:
— Спасибо, командир.
— Не за что.
— На сборы десять минут! — объявил Воронов, и комната отдыха мгновенно опустела.
— Что, действительно все было так просто? — с недоверием спросил Воронов.
— Зачем ребят лишний раз грузить? — вздохнул Савелий.
— Я так и почувствовал. Ты что как в воду опущенный? — неожиданно спросил он.
— Ты давно виделся с Батей?
— На третий день, как приехал из Америки, побывал у него на даче, а что? — удивился Воронов.
— И больше ни разу?
— Да все как-то времени не было… — Воронов отвел взгляд.
— Вот-вот! — Савелий встал, заложил руки за спину и принялся расхаживать взад-вперед по комнате отдыха. — Как только трудности какие, мы к нему: «Батя, помоги!» А как старик на пенсию ушел, так мы мигом о нем забыли. Я забыл, — поправился он.
— А почему ты об этом заговорил именно сейчас?
— Богомолов напомнил. Сказал, что Батя звонил, интересовался, переживал за нас.
— Он что, знает, куда мы отправляемся?
— А ты как думал? Недаром же он замещал Богомолова, пока тот в Штатах был.
— Могу себе представить, как сейчас Батя переживает за нас. А с его сердцем… — Воронов вздохнул и как-то странно посмотрел на Савелия.
— Что? — вскрикнул Савелий. — Говори!
— У него инфаркт был. — Воронов поморщился: Порфирий Сергеевич взял с него обещание не рассказывать о случившемся Савелию. — Правда, обошлось без больницы, но врачи сказали, что ему нельзя волноваться, а двигаться пока вообще запретили.
— Почему ты мне не сказал? Как же ты мог скрыть, что Бате плохо? — со стоном выдавил из себя Савелий.
— Братишка, я не мог… — тихо проговорил тот.
— Не мог? — удивленно воскликнул Савелий. — Почему?
— Батя попросил. Он сказал, что тебе сейчас понадобятся все внутренние резервы и ты не должен отвлекаться на его болезни.
— Это он так решил, но ты-то?! Ты же знал, что я спокойно со всем справлюсь!
— Откуда я мог знать? И не ори на меня, братишка! Мне и самому тошно. — Воронов поднялся и тоже начал ходить по комнате.
— Ты как хочешь, а я сейчас же отправлюсь к Бате! — решительно произнес Савелий.
— Конечно же, и я с тобой, — облегченно вздохнув, сказал Воронов.
— Но за руль сяду я.
— Почему?
— В таком возбужденном состоянии да еще в изрядном подпитии… — Андрей выразительно покачал головой.