Я торопливо пропихнул мертвеца в темницу, протиснулся следом. Сорвал с него плащ и шлем, а взамен натянул на труп свой камзол. Уложил в самом дальнем, хуже всего освещенном углу лицом вниз, кое-как замотал руки обрывками веревки. Если не слишком старательно присматриваться, можно решить: утомленный Хигарт прилег отдохнуть.
Затем я вылез наружу, попытался привести решетку в первозданный вид. Выпрямить прутья до прежнего ровного состояния не удалось, но прореха теперь сразу же в глаза не бросалась.
Ну и что теперь? Сбежать через один из многочисленных проломов в стенах? Или рискнуть – попытаться захватить Навершие, используя эффект неожиданности и трофейную глевию? В одиночку трудно... И захватить, и отступить затем целым и невредимым. Вот если бы еще двоих или троих помощников...
Из сомнений и раздумий вывел крысолюд: тянул куда-то, теребя за штанину. Отбегал в сторону, возвращался, снова дергал меня, явно звал за собой... Я подумал: а кто, как не Калрэйн, вручил мохноногу это лезвие и послал сюда? Значит, он неподалеку. Возможно, не один.
И я без дальнейших раздумий поспешил за зверьком.
* * *
Если я когда-нибудь взойду на престол и увенчаю свою непутевую голову короной – маловероятно, но вдруг – то одним из первых же своих указов новоиспеченный монарх Хигарт Первый велит подданным воздвигнуть на центральной площади столицы статую великана Афилея. Бронзовую. В полный рост. И на бронзовом плече великана будет сидеть крысолюд, отлитый из серебра, чтобы издалека был виден. А вот приготовление и употребление блюд из мохноножины будет запрещено под страхом лишения всего имущества; при рецидиве же, предварительном сговоре и прочих отягчающих обстоятельствах, – ссылка в болота Уорлога, навечно.
Лишь благодаря искусству великана-дрессировщика и талантам его мохнатых питомцев наш отряд собрался почти в полном составе, за исключением оставшегося внизу Афилея, погибшего мэтра Тигара и мага Гаэлариха, о судьбе которого никто ничего не знал. Более того, командир отряда вновь обрел утерянное было оружие!
Служивший мне проводником крысолюд первым делом привел к Бьерсарду – верный боевой топор, поблескивая, лежал между корнями векового дерева. Рядом валялись пять чьих-то аккуратно отсеченных пальцев... И скрюченная кисть руки, недавно принадлежавшая другому человеку.
Затем, не мешкая, зверек повлек меня дальше, и спустя недолгое время за деревьями послышались знакомые голоса! До чего же я был рад вновь увидеть Калрэйна, Хладу и близнецов!
А вскоре со слов наемницы выяснилось, что мы теперь не отрезаны на плато от всего мира. То, что не сумел исполнить Гаэларих со всей своей магической наукой, сделали крысолюды, не обучавшиеся не то что в магистратуре, но даже в храмовой школе низшей ступени! Пролезли в отверстие, оставшееся в каменной плите после ее противоборства с Бьерсардом, затащили наверх бухту шнура, спустили его конец вниз... И сумели-таки вчетвером, объединенными силами, подтянуть веревку! И надежно закрепили ее конец!