Тигар же прекратил оборонять возы, посадил всех уцелевших защитников вагонбурга в седла (в том числе Калрэйна и магистра Гаэлариха; причем маг, завершивший свою магическую дуэль, так обессилел, что пришлось его с двух сторон придерживать в седле).
Затем странный писатель вывел всадников в поле, соединился с потрепанными ротами, продолжавшими бой, стремительным обходным маневром зашел в тыл мятежникам, – пула прокатилась смертоносной лавой, вырубая пращников и лучников, затем ударила в спину косиньерам, – и те, оставшись без руководства и без стрелковой поддержки, быстро превратились из умелых бойцов в толпу мужичья, охваченную паникой...
Все, как в учебнике. Грамотные действия отлично подготовленного кавалерийского командира. Но мэтр Тигар?! Достаточно вспомнить, как он сидит на своем сонном коньке – нелепый, весь какой-то обмякший и, одновременно, угловатый... Испуганно вздрагивает, когда лошадь дергается от укуса овода...
И вот ЭТОГО человека послушались старые рубаки перед лицом грозящей гибели?!
Послушались. Невероятно, но факт.
Впрочем, когда королевские конники галопом подлетели к холму, где жалкие остатки прорвавшегося отряда отбивались от последнего отчаянного натиска мятежников, скакавшего впереди мэтра Тигара было не узнать... Ничем не напоминал взгромоздившуюся на забор собаку. Скорее стал похож на черную хищную птицу, настигающую добычу. На коне держался так, словно если и не родился в седле, то уж точно сел в него раньше, чем научился ходить... Приказы отдавал самым что ни на есть «командирским» голосом, отнюдь не похожим на обычное бормотание... Взгляд цепко оглядывал поле боя, не упуская ни одной мелочи; казалось, даже глаза стали другими – колючими, похожими на прозрачные ледяные кристаллы...
...Кувшин постепенно пустел, но ясности в моих раздумьях не добавлялось. Понятно лишь одно: епископ и в самом деле имел веские основания включить Тигара в состав экспедиции за Молотом.
И беречь мэтра надлежит, снова прав сайэр епископ, как зеницу ока.
* * *
– Вы – Хигарт? – вопросительных ноток в голосе высокой брюнетки, опустившейся на табурет напротив меня, было прискорбно мало.
Я окинул деву взглядом ленивым и совершенно незаинтересованным, во всяком случае, мне хотелось, чтобы именно таким он казался. Хотя на самом деле наблюдал за ней крайне внимательно – с того самого момента, как девушка переступила порог «Щита Одоара».
Всем известно, какого сорта женщины шляются в одиночестве по таким вот злачным местечкам. Однако вошедшая никоим образом не походила на трактирную шлюху: через плечо перекинута перевязь с ножнами, из-за спины видна рукоять легкой сабли.