– Он погиб. Что в том, как это случилось? После него остались эти арки, эти хенджи из камня. Они будут жить после его смерти и напоминать о нем. Мужи будут видеть их и помнить, что некогда здесь произошло великое. Ты возвратишься в Микены?
– Без промедления. Надо обо всем известить Перимеда.
– Возьмешь ли меня с собой? Думается, я хорошо послужил Микенам. А теперь я мечтаю вновь увидеть зеленый Египет. За мой проезд я заплачу Перимеду настоящим сокровищем. Его внуком.
– Неужели Эсон здесь женился?
Интеб криво усмехнулся:
– По обряду здешних людей он был женат на местной царевне. Мы с ней любили Эсона и в конце концов сумели забыть о прежней ненависти друг к другу. Она спасла мне жизнь. Семя Эсона вновь ожило в ней, но я не сумел отплатить ей тем же за жизнь, которую она мне вернула. Она умерла, и с ней дочь Эсона. Но сын его жив. Вот он за камнем – тот, что посмелей йернийских мальчишек. – Он громко позвал:
– Атрей, поди-ка поближе. Это твой родич.
Мальчик медленно подошел. Если он и был испуган, то не обнаруживал этого. Широкоплечий и крепкий, как отец, с таким же настойчивым взглядом.
– Я учил его микенскому языку, – сказал Интеб, – надеясь, что день этот все-таки настанет.
Мысли его отвлеклись, зодчий задумался. Скоро он оставит эти края. Скоро увидит дом свой, золотой Египет, но часть его души – Интеб понимал это – все равно останется в этих краях. Эти великие камни принадлежат Эсону. Если где-то сейчас живет частица его – так именно тут. Интеб медленно хромал между камней, прикасаясь к их ровной поверхности, ему вспоминались боевые кличи йерниев, грохот топоров о щиты.
Все. Кончено. Наконец-то впереди встреча с домом. Неровные шаги привели египтянина к камню, над которым он так долго трудился. Восхитительно твердым был этот камень. Рука его погладила поверхность колонны. Собственными руками совершил он это. Каменным молотом, обломком медного меча вместо зубила – металл стерся о камень. Но чем тверже камень, тем дольше сохранят он на себе знаки.
– Эсон, – проговорил Интеб.
Перед этим камнем и пал его друг. Зодчий провел пальцами по кинжалу, выбитому, выгравированному им на поверхности камня. Длинный узкий микенский кинжал с крестообразной рукоятью. Царский кинжал Эсона. Знак Микенского царства.
Охваченный усталостью, Интеб повернулся к нему спиной и захромал прочь – крошечная фигурка среди гигантских блоков. Больше он не оборачивался. Он оставил и Дан Эсон, и Остров Йерниев. Оставил йерниев, сильно поредевших в числе и рассеявшихся, потерявших свою силу.
И пала тогда тьма на остров, и длилась она долго.