– Туда, – указал Рыбья Кровь, и его отряд поскакал к лесу, увлекая за собой конных арсов.
У первых деревьев воевода резко осадил аргамака и спрыгнул на землю. Липовцы и телохранители последовали его примеру. Все тридцать человек достали луки и натянули их.
– По лошадям! – приказал Дарник и первым спустил тетиву.
Мчащиеся на них арсы полетели вместе с лошадьми на землю. Добить их было делом нескольких минут.
И снова в седла, и снова рубка беззащитных животных, благо их на поле оставалось еще предостаточно. Новая ватага арсов попыталась схватиться в пешем строю с бесчинствующими молодчиками. Ее ждал тот же удел, что и первую.
В третий раз повторить свой прием Дарнику не удалось. Главные силы арсов отхлынули от повозок и под началом своих десятских ловили коней с явным намерением не упустить хотя бы отряд дарникцев. Отъехал в сторону один десяток всадников, другой, третий, как стая волков, вширь обкладывая доступную для себя добычу.
Дарник, не принимая открытого боя, повел своих всадников назад в стан, от которого отступали уже последние осаждающие. Отряд конных арсов попытался их перехватить, но догадливый Быстрян вывел за ворота четыре десятка пешцев с пиками и сулицами, да еще Меченый дал из двух камнеметов залп орехами, и арсы повернули обратно.
Воеводу и липовцев в стане приветствовали как спасителей – все понимали, что именно эта вылазка склонила на их сторону чашу весов. Впрочем, героями чувствовали себя все короякцы, даже те, кто в схватке участия не принимал – ведь они просто не дождались своей очереди, но бились бы не хуже других. Куньша, остро завидуя, попытался принизить успех Дарника, говоря, что вполне можно было не убегать, а сразиться с преследующими конниками арсов.
– Кто хочет, может выйти и сразиться! – провозгласил Рыбья Кровь, указывая на арсов на другом конце луга. – Кто жалеет, что остался жив?
В ответ раздался дружный смех ополченцев.
Лишь когда все чуть пришли в себя, видны стали истинные размеры победы. Орехи, стрелы и сулицы сделали свое дело – вокруг кольца повозок лежало не менее семидесяти убитых и до сорока тежелораненых, тех, кто не мог передвигаться самостоятельно. Собственные потери были раза в четыре меньше, а вылазка конников вообще обошлась в три легкораненых липовца.
Отряды арсов малыми группками разбрелись по всему лугу, стараясь не переходить условную границу в одно стрелище, где выстрел из степного лука еще сохранял свою убойную силу. Вместе с крепостными арсами их оставалось не более полутора сотен, немало среди них имелось и легкораненых. Теперь не только численный перевес, но и боевой дух были полностью на стороне короякцев: они знали, как именно можно этих разбойников побеждать.