В Липов тронулись следующим порядком: впереди ватага Жураня, затем обоз в сопровождении пешцев, а замыкали колонну конники Быстряна с колесницами Меченого – дабы понадежней прикрыть колонну. Предосторожность была излишней – лошадей у арсов почти не осталось, да и веры в то, что им удастся что-либо напоследок отщипнуть, не было никакой. Впрочем, напряжение не покидало короякцев, и лишь когда вдали показался Липов, все вздохнули с некоторым облегчением.
Встречать их высыпало все население городища. Больше всего приветствий досталось, конечно, собственным бойцам, среди которых, ко всеобщей радости, никто не погиб, а лишь пятеро или шестеро получили легкие ранения. Немедленно было устроено пиршество с хмельными медами. Дарник старался держаться как можно скромнее, в отличие от всех прочих короякцев, не устававших хвастать перед липовцами и своим геройством, но как раз эта сдержанность еще заметнее выделяла его, да и не нашлось ни одного ополченца, кто бы хоть раз не упомянул о подвигах своего воеводы.
Особое внимание досталось Рыбьей Крови со стороны молодых женщин, как освобожденных пленниц, так и юных липовок. Каждая стремилась найти повод, чтобы подойти к нему и заговорить или просто дотронуться рукой. Голова Дарника шла кругом, лишь помощь Шуши, которая сидела все время рядом и бурно ревновала его к любой юбке, возвращала к действительности. Быстро устав от восхвалений, а еще больше от непомерного питья и обжорства, он одним из первых покинул пиршество, чтобы укрыться в своем воеводском сундуке. И снова Шуша нашла слова, которые успокоили и охладили его:
– Не придавай льстивым словам большого значения. Уже завтра все забудут их и потребуют от тебя еще больше и настойчивей.
Дарник понял их в том смысле, что все будут ждать от него достижений, которые он совершит сам по себе, по собственной воле. Но смысл предсказания оказался самый что ни на есть прямой. Еще на пиршестве он заметил на себе пристальный взгляд липовского старосты Карнаша. Загадка разрешилась наутро, когда староста отозвал Дарника в сторону и предложил ему остаться со своей ватагой в городище: мол, арсы ни за что не простят Липову поддержки короякцев, и только с помощью дарникской дружины они смогут защитить себя.
Дарника предложение Карнаша сильно озадачило, в воображении он уже видел свое торжественное возвращение в Корояк, а поскольку князь после такой победы не посмеет его тронуть, то на вырученные дирхемы можно будет расширить дворище, увеличить ватагу и, возможно, снарядить торговый караван куда-нибудь в южные или восточные земли.