Попутно сообщим лишь то, что миф, зародившийся в рамках дуалистического мировоззрения, развивался вместе с развитием мировосприятия и, не утрачивая дуалистического "хребта", становился все сложнее и насыщеннее. Почему? Да потому, что его героям приходилось действовать уже не в двуосной системе координат, а в трехосной, четырехосной, шести-, семи- и даже двенадцати осных! Нелегко приходилось и исследователям, пытающимся всюду поспеть за своими героями. Даже, прямо скажем, совсем туго пришлось им – ведь герои начали ускользать, делиться, будто простейшие, до бесконечности, приобретать множество ипостасей и менять маску за маской. Но об этом позже.
А сейчас обратим внимание еще на одну особенность – на двойственность уже внутри самого мифа. Вечно длятся две схватки: неба с землей и громовержца со змеем. Что это – независимые сюжеты, малое в большом, случайное совмещение? В одном случае – поединок-оплодотворение. В другом – поединок-убийство. Добавим, убийство, носящее цикличный характер: убийство – воскрешение, убийство – и т. д. Что во всем этом: общий исток или наложение сюжетов? Поединок отца-неба и матери-земли не принято вводить в основной индоевропейский миф. Но без него, пожалуй, не возник бы и сам сюжет борьбы бога-громовника со змеем-чудищем. Или возник бы? Вот это мы и будем выяснять на протяжении этой главы и двух последующих, попутно разбираясь со множеством интереснейших и загадочных вещей.
Небесный отец, верховный- бог, олицетворяющий само небо и все светлые начала, – главный объект индоевропейской мифологии. Лингвистически совершенно точно определено, что имена верховных богов славян, древних греков, римлян, иранцев, индийцев и других народов рассматриваемой языковой семьи происходят от праиндоевропейского понятия "деиво", что означает "дневное сияющее небо". И, уже исходя из этой первоосновы, мы можем наглядно проследить близость к древним индоевропейцам их расселившихся потомков.
Наиболее близки к первичной форме литовское "диевас" – бог, древнеиндийское "дева" – бог, авестийское "дэва", "дэв" – демон. Совсем первозданно звучит и славяно-русское Див, Диво. Правда, имеются гипотезы, по которым славяне позаимствовали своих "дивов" у ираноязычных племен. Доказательств тому достаточных нет, и с неменьшей уверенностью можно утверждать обратное. Но мы этого делать не будем по очень простой причине – самое логичное предположение таково: и славяне и иранцы "позаимствовали" дэвов-дивов у предков своих, индоевропейцев. А кто к ним был ближе, мы еще разберемся.