- Разрешаю - садитесь, - со скрытым значением сказала Вера Сергеевна, полулежа на диване.
Лысый разгадал скрытое значение в этом ее "садитесь". Он внимательно и серьезно посмотрел на женщину, помолчал: И сказал:
- Сидеть будем вместе, гражданка Кузькина, - сказал он вполне бесцветным голосом.
- Как это? - не поняла Вера Сергеевна.
- Вы с уголовным кодексом знакомы? - в свою очередь спросил Лысый.
- Приблизительно: А вы что, юрист?
- Я не юрист, но с уголовным кодексом знаком, - неопределенно сказал Лысый. А дальше он спросил вполне определенно: - Это ваши вещи?
- Мои.
- Вы их купили?
- Мне их: купил муж.
- Сколько ваш муж получает?
- Какое ваше дело?
- Это не ответ, - Лысый отлично "вел дело": спокойно, точно, корректно. - Сколько эта шуба стоит?
- Какое ваше дело?!
- Сидеть будем вместе, гражданка Кузькина, - еще раз отчетливо сказал Лысый. - Вы прекрасно знали, что эти вещи - не по карману вашему мужу: он их "сымпровизировал", как вы пишете прокурору. Почему же вы про покрышки пишете, а про шубу, про костюм: - Лысый мельком оглядел довольно богато обставленную комнату - а про все остальное не пишете. Здесь все ворованное, - Лысый сделал широкий жест рукой по комнате. - И вы это прекрасно знаете. Вы пользовались ворованным: И молчали. За это по статье:
- Здесь все мое! - вскричала Вера Сергеевна гневно, но и встревоженно.
- Ваша зарплата? - вежливо осведомился Лысый.
- Не ваше дело.
- Сто десять рублей, нам это прекрасно известно. Прикиньте на глаз стоимость всего этого хрусталя, этого гарнитура, этих ковров:
- Вы меня не запугаете!
- А я вас не пугаю. Это вы нас пугаете прокурором. А я просто вношу ясность: сидеть будем вместе. Не в одной колонии, разумеется, но в одно время. Причем учтите: из всей этой гопкомпании мне корячиться меньше всех, я не с перепугу влетел к вам, а зашел, жалея вас, вы еще молодая.
Вера Сергеевна что-то соображала: И сообразила.
- Все это, - сказала она и тоже повела рукой по комнате, - мое: мне папа с мамой дали деньги. Пусть Аристарх докажет, что это он купил:
- Лапочка, - сказал Лысый почти нежно, - тут и доказывать нечего: вот эту "Рамону" (гарнитур югославский) доставал ему я: я потерял на этом триста целковых, но зато он мне достал четыре дубленки: мне, жене, дочери и зятю - по нормальной цене.
- А чего же вы говорите, что вам меньше всех корячиться? Наберем! - весело сказала Вера Сергеевна. - Всем наберем помаленьку! А вы думаете, Аристарх будет доказывать, что это он все покупал? Да вы все в рот воды наберете. Вам за покрышки-то, дай бог, поровну разделить на каждого. Пришел тут: на испуг брать. Вы вон сперва за них получите! - Вера Сергеевна показала в сторону коридора, где лежали покрышки. - Там их - пять штук: за каждую - пять лет: пятью пять - двадцать пять. Двадцать пять лет на всех. Что, мало?