И все опять со смехом построились в затылок друг другу, Брюхатый опять "загудел" - и "поехали" в комнату Аристарха. А в комнате рассыпались и стали занимать места за столом.
- Хоть нормально посидим в ресторане, - пожаловался Лысый. - А то все - в дороге и в дороге: Все всухомятку как попало:
- Что будем заказывать? - обратился ко всем Чернявый.
- Лично я, - сказал Простой человек, - выпил бы простой водочки. А?
Брюхатый интеллигентно скосоротился на это.
- Пусть пьет водку. А нам, пожалуйста, шампанского:
- И коньячку, - подсказал Курносый. - На меня шампанское, как пиво работает: я то и дело бегаю.
- Итак, - подвел Аристарх, перебросив полотенце с одной руки на другую, - коньяк, шампанское: Водки, извините, не держим.
- Ну, как же так - не держите?! - возмутился Брюхатый. - А если человек на полатях вырос?.. Что ему, ваш коньяк пить?
- Ерша ему! - подсказал Курносый.
А Вера Сергеевна в это время выключила телевизор, достала бумагу, ручку: И села писать.
И дальше, - если вообразить, что это на сцене, - можно услышать, что она пишет. Причем уже слабо слышно, как там "сидят в ресторане" наши "пассажиры", а отчетливо слышен голос Веры Сергеевны:
"Уважаемый товарищ прокурор!
В то время, когда все наши люди занимаются производительностью труда, есть отдельные элементы, которые только хотят есть и пить. И занимаются этим каждый день. Вы меня спросите: на какие деньги? Я вам отвечу: они занимаются спекуляцией. Я уже не могу слушать их пьяные голоса, меня глубоко возмущает, как они импровизируют свои дела, а потом по всей ночи курлыкают или изображают из себя пассажиров:"
"Пассажиры" в это время танцевали летку-енку.
"Вот сейчас, когда я пишу Вам это заявление, они танцуют летку-енку. А в коридоре лежат покрышки для "Волги" в количестве пять штук. Вы думаете, где они их взяли? Они их сымпровизировали. Так что, я думаю, что при вашей помощи они станцуют более ответственный танец и поедут пассажирами на казенный счет, я им об этом намекнула. Они мой намек не поняли, только понял мой муж Аристарх, но он думает, что я только пугаю. А у меня уже всякое терпение мое лопнуло: мы перестали уважать друг друга, потому что, мне кажется, он импровизирует не только с покрышками, но и с чужими женщинами:"