По библии, первый человек был сделан из глины и Живого духа. Прямая, несомненно, потомок именно этого человека. Только глина с тех пор совершенно высохла и потрескалась, а о живой душе при ее сотворении просто позабыли.
Разумеется, она преподает алгебру и тригонометрию. Уже на первом уроке Прямая вызвала меня. По-видимому, хотела проверить как новенькую. Спросила простое тригонометрическое уравнение. А мы в старой школе уравнений еще не проходили. Я гак и сказала. Она не поверила. И совершенно спокойно заявила, что программа во всех школах одинаковая. Что мне оставалось делать? Не могла же я сразу, с первого урока показать себя как тупица да еще и лгунья. Безусловно, я начала возражать.
Это было плохо. Ой, как плохо! Теперь-то я знаю, что из всех человеческих слабостей самым большим пороком Прямая считает строптивость. Поэтому на мои возражения она ответила с ледяной иронией:
— В самом деле, интересно, что в девятом классе решать уравнения вас научить не успели, а вот вступать в пререкания с учителями — научили. Во всяком случае, прошу вас в нашей школе пересмотреть свое отношение к этому вопросу.
А ведь на груди этого айсберга красуется значок заслуженного учителя!
Я едва успела сесть и собиралась уже от злости и обиды прибегнуть к платку, как зазвенел звонок. Безупречный затылок Прямой еще не успел исчезнуть за дверью, как Энту громко запел какую-то мерзкую песенку:
— Лишь потому, что правду ты сказала, намок от слез твой кружевной платок.
Но самое плохое было впереди. На следующем уроке Прямая спросила то же самое. Она, видимо, решила заставить меня выучить уравнения. А я в простоте душевной подумала, что все уже позабыто.
Таким образом, я начала свой десятый класс двойкой. Когда Прямая и на следующем уроке алгебры опять принялась за меня, я настолько растерялась, что опять посрамила и себя и свою прежнюю школу. И на четвертый раз получилось немногим лучше, потому что ведь по всем писаным и неписанным школьным законам учитель никогда не спрашивает человека четыре раза подряд, когда в классе тридцать учеников. Наверно, из-за этого и из-за моей врожденной бездарности я была слабо подготовлена и потому две жалкие тройки никак не исправили ту первую жирную двойку, и, тем более, первое ужасное впечатление обо мне. Я сидела за своей партой, оглушенная житейскими трудностями и, разумеется, не смогла ответить Марелле, почему Прямая именно меня выбрала своей жертвой. Вдруг Энту прорычал на весь класс:
— Не печалься, дитя. Кого бог любит, того и наказывает!