Лейтенант воевал и выжил, а многие другие погибли. Он уже не спрашивал себя, почему это произошло. Джед Пармели стал профессиональным солдатом, ветераном, который сражался так, как его обучили. Джед был верен своему мундиру, хоть и не всегда гордился им.
Жаркое солнце обожгло его светлую кожу, усы и волосы на голове выгорели добела. Глаза Джеда поблекли и смотрели устало на индейцев, которые стояли с непроницаемыми лицами и терпеливо ждали, пока генерал прочтет воззвание.
«Индейцы чероки! Президент Соединенных Штатов прислал меня сюда с сильной армией, чтобы понудить вас, согласно договору 1835 года, присоединиться к той части вашего народа, что уже живет в процветании по ту сторону Миссисипи».
Скотт говорил твердо, но учтиво. Индейцы слушали.
Джед искоса взглянул на генерала – на его шляпу с плюмажем, на золотые позументы, на сияющие ножны сабли. Пристрастие генерала к мундирам и мишуре было общеизвестно. За глаза солдаты называли его Старый Павлин, однако с этим воякой шутки были плохи. Уинфельд Скотт был родом из Виргинии, успешно воевал против семинолов, а теперь прибыл наводить порядок на земле чероки. Вид у генерала был весьма внушительный – широкие плечи, шесть футов и четыре дюйма роста.
В прошлом месяце Джеда назначили к генералу Скотту адъютантом. Сесилия обрадовалась, надеясь, что теперь наконец-то они смогут пожениться. Свадьба откладывалась уже дважды: сначала Джеда отправили воевать во Флориду, потом открылась старая рана.
Однако девушку вновь ждало разочарование. Когда они с матерью прибыли в Вашингтон, генерала Скотта как раз назначили командовать соединением, расквартированным на земле чероки. Это означало, что штаб через несколько дней покинет город. Бракосочетание вновь пришлось отложить.
– «Месяц май подходит к концу, – читал далее Скотт. – А до следующего полнолуния каждый индеец – мужчина, женщина, ребенок – должен присоединиться к их братьям, живущим на западе».
Последний срок переселения был назначен на 23 мая 1838 года. К этому времени все индейцы должны были очистить территорию. Однако за два дня, проведенных в лагере, Джед не заметил ни малейших признаков того, что чероки собираются куда-то переезжать. Наоборот, большинство из них как ни в чем не бывало работали на полях, словно бы ничуть не сомневаясь, что осенью соберут урожай.
– «Я хотел бы исполнить свой нелегкий долг с пониманием и милосердием, – продолжил Скотт. – Не принуждайте же меня вашим упрямством взяться за оружие. Упаси нас от этого Господь. Неужто вы намерены прятаться по горам и лесам, чтобы мы охотились за вами, как за дикими зверями?»