«Дорогая миссис Лоуген,
с искренним сожалением должен сообщить вам…»
Регина остановилась, крепко зажмурив глаза. Только через какое-то время она нашла в себе силы и вновь принялась читать.
«Дорогая миссис Лоуген,
с искренним сожалением должен сообщить вам, что ваш муж, мистер Уильям Лоуген, скончался.
Ваш муж испустил последний вздох четырнадцатого июня. Насколько я смог выяснить, он заболел одной из тропических лихорадок. Ему пришлось сойти на берег здесь, в Сиднее, но вместо того, чтобы отправиться в больницу, он поселился в меблированных комнатах. Через неделю его болезнь зашла так далеко, что врачебная помощь уже была бесполезна.
Когда представители властей осматривали его вещи, выяснилось, что он гражданин Соединенных Штатов, и они обратились ко мне. Мне ничего не оставалось, как похоронить его. Среди вещей покойного находилась закрытая коробочка, адресованная вам, а также запечатанный конверт, который я приложил к ней не вскрывая.
Остальные его вещи, очень немногочисленные, также отправлены вам на пароходе несрочным рейсом. Примите мои соболезнования, миссис Лоуген, по случаю этой горестной утраты. Если я могу быть вам чем-нибудь полезен, прошу вас без колебаний адресоваться ко мне».
Письмо было подписано главой американского консульства в Австралии.
Регина оцепенела; у нее даже не было сил заплакать. Она еще раз перечитала письмо, все еще не открывая второй конверт. Но больше медлить не имело смысла. Она взяла его в руки и достала лист белой бумаги. Письмо было написано знакомым почерком Уилла.
«Любимая моя,
если ты получишь это письмо, знай, что меня уже нет в живых. Во время своих странствий я заразился какой-то экзотической тропической болезнью, и врач сказал мне, что я слишком долго ждал и что уже поздно обращаться за медицинской помощью. Он ничем не может мне помочь. Кажется, этот итог соответствует всей истории моей жизни: всегда слишком поздно или слишком мало.
Не горюй обо мне, любимая. Я не стою твоего горя. Начни жизнь сначала. Единственное, о чем я сожалею, это обо всех неприятностях, которые я навлек на тебя своей глупостью и ревностью. Прошу, верь, что я любил тебя всегда. Знать тебя, любить тебя – вот что придавало цену моей жизни.
Одно дело, которым я горжусь, я совершил. Ты поймешь это, когда откроешь коробочку. Прими это так же, как я дарю – как свидетельство моей любви и преданности.
Что сказать Майклу, решай сама. Коль скоро ты решишь сказать ему, что я не родной его отец, я буду очень признателен, если ты добавишь, что я не мог бы любить его больше, будь он моим кровным сыном.