– А где вы работаете?
– Бани ставлю. Срубы, сараи, амбары. Хоть мельницу тебе поставлю, хоть часовню. Плотник я, одним словом. Все, что по плотницкой части, это ко мне.
– И хорошо зарабатываете?
– Как поработаешь, так и заработаешь, – уклончиво ответил дед. – Вот сейчас у меня отдых. Три дня. А завтра уже к вам в Питер поеду. Двое хозяев бани у меня заказали. Срублю и назад к своим женкам. Так и живем.
Дальше ехали молча. Подруги думали о том, что, оказывается, у них с личной жизнью совсем все даже и не так плохо. Во всяком случае, идти замуж за восьмидесятилетнего деда им нужды нету. Разве что уж очень захочется. А нет, так и нет. Вокруг имеется куча претендентов куда моложе. Вот только замуж за тех претендентов тоже что-то совсем не хочется. Зачем замуж, если сердце упорно молчит?
– Вот и Козельки, – неожиданно прервал дед затянувшееся молчание. – Видите? Вон там, под горкой.
Деревенька была невелика. Всего десяток дворов. И подруги еще больше удивились. Где дед нашел тут себе сразу трех жен? Выходит, почти в каждом дворе сидели заневестившиеся девушки? А мужики? Действительно, перемерли? Вот ужас-то!
– А вы к кому из наших? – поинтересовался дед и тут же прибавил: – Потому спрашиваю, что дом указать могу.
– Мы к Ване.
– К Ване?
– Они с бабушкой к вам из города переехали.
– Ах, Ванька! – недобро усмехнулся дед. – Ну, ну. Не думал, что вы из таких!
– Из каких?
– Да уж вся деревня знает, чем Ванька себе на жизнь промышляет. Не одобряю! Вот выпить – это другое дело. Сам самогон гоню. И жены у меня мастерицы по этой части. Особенно старшая. Такой первач выводит, как слеза младенца! Пьешь и не хмелеешь. А все иное – это нет! Это не по мне!
– Что – иное?
Но дед уже потерял интерес к беседе. И последние метры только и бурчал себе в бороду что-то неразборчивое, но однозначно неодобрительное. Подруги терялись в догадках. Чем недоволен их странный попутчик? Чем они его разочаровали? Вроде бы завязывалась совсем дружеская беседа. И вдруг дед так резко переменился, стоило им упомянуть о том, что они едут к Ване.
Свое обещание дед сдержал. Грибы пересыпал. И шинку взял. Но на прощание не удержался и все же сказал:
– Завязывали бы вы, девки, с этим делом. Ведь не доведет оно вас до добра! Точно не доведет!
И ушел, неодобрительно покачивая седой головой и не пожелав ничего объяснить.
…Дом, в котором обитали Ваня и его старая бабушка, оказался даже по здешним меркам совсем убогим. Покосившийся на один бок, он стоял, отродясь не крашенный, под серой, местами прохудившейся кровлей.
– Это что же за материал такой? – заинтересовалась Леся, глядя на крышу, из которой торчала кривая труба.