– Не как вам захочется.
– Как же?
– Нежно. Как поцелуй.
– Поцелуй… Страстный?
– Нежный и робкий. Остановитесь по первому моему слову.
– Что ж… – с напускным сожалением вздохнула Диана. – Как мой господин скажет…
На виски налетел прохладный ветерок. Коснулся и повис рядом; не пытаясь проникнуть.
– Сильнее, – сказал я. Прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. – Очень осторожно и медленно, попытайтесь что-то сделать…
– Что угодно? – спросила Диана, и ее тон мне не понравился.
– Нет. Что-то… – Нужно что-то мелкое, незначительное. Что-то простое и не лежащее глубоко во мне. А главное – никак не относящееся к ее освобождению.
– Так что же?
– Вы хотели бокал вина, кажется?
– Хочу… – поправила меня Диана, и в тот же миг ветерок сгустился и распался на ледяные щупальца, опутывающие меня.
Как поезд из туннеля, на меня налетел образ распахнутого термостата, горлышки бутылок, и надо одну достать… прямо сейчас…
– Легче! Легче!
Ее хватка ослабла – и я вытолкнул из себя навязанный образ.
Щупальца хоть и стали слабее, но быстро скользили по мне, отыскивая слабины, норовя заползти, да поглубже… и зацепиться там. Чуть-чуть изменить меня… Я вытолкнул самое настырное щупальце, но еще два заползали в меня другими путями. Одно я вытолкнул быстро, второе успело присосаться. Я почувствовал укол жажды.
Я заставил себя отрешиться от навязчивого образа воды, струящейся по губам в рот. Выровнял свои желания. Внимательно следил не только за ее касаниями, но и за собой – сфера, идеально ровная, без единой вмятинки, таким и должен оставаться…
Ее касания оставались несильными, но были все быстрее – и хитрее.
Две недели назад, когда она, шатаясь на четвереньках после моего удара, пыталась атаковать меня, она была куда медленнее. Мне казалось, что я рассмотрел все ее финты, запомнил их и даже сообразил, как надо их отражать или уклоняться. Но то ли времени прошло слишком много, то ли она была слишком слаба в тот момент… Какие-то финты я узнавал, но даже их не успевал отражать достаточно быстро.
Она проскальзывала за мою защиту и успевала чуть изменить меня – прежде чем я выталкивал ее. К жажде и желанию пригубить вина – о, этот легчайший вкус винограда стал еще лучше, чем когда был соком! – присоединился порыв поделиться с кем-то. Угостить вином. Угостить ее…
Щупальца слабые, но слишком быстрые для меня. И слишком много, я уже не успевал их выталкивать. Они сплетались в единую ледяную сеть, вцепились в меня уже под моей защитой – смятой, растерзанной, дырявой как решето…
– Хватит… – просипел я. Горло словно в самом деле пересохло, а губы стали чужими. – Хватит. – Холодная хватка перестала стискиваться, но и не отпускала, медлила. – Хватит!