О, Боже! Как она допустила, чтобы ее поставили в такое неловкое положение? Почему она позволяет этой наглой девице издеваться над собой так безжалостно?
Теперь если она не поедет, создастся впечатление, что дома ее удержала только ложная гордость. Ее мысли путались от огорчения, но все же она не смогла не заметить ноты удивленного презрения в голосе Стива, отчитавшего ее за не правильное представление об истинных ценностях.
О, как могла Анжела Пул быть такой подлой?!
Лу должна была признаться себе, что ее чрезвычайно волновало хорошее мнение Стивена Брайента о ней, и для того чтобы сохранить хотя бы какую-то долю его уважения, ей придется сегодня поехать.
Она торопливо закончила свои утренние дела и успела до ленча вымыть голову. Когда она расчесывала перед зеркалом свои белокурые волосы, ложившиеся блестящей безупречной волной, то ее похорошевшее отражение в зеркале придало ей моральные силы, необходимые для того, чтобы разобраться с этим мстительным созданием, которое не выходило из своей спальни с тех пор, как Стивен уехал из дома с Расти и Бантом после завтрака.
Лу решительно постучала в дверь и сразу же вошла; не успел еще смолкнуть ленивый голос, пригласивший ее заходить.
Анжела сидела на круглой табуреточке у туалетного столика из мореного дуба. Перед ней были выстроены целые ряды баночек и бутылочек. Какая-то белая косметическая маска целиком покрывала ее лицо, так что Анжела походила на гипсовую скульптуру. Ее руки, на которых утром был бледно-коралловый лак, теперь лежали на поверхности столика и на овальных заостренных ноготках высыхал серебряный лак.
Она небрежно помахала Лу, остановившейся у самой двери.
- Проходи, Луиза, - благодушно повторила она, указывая на плетеный стул с мягким сиденьем. - Пожалуйста, будь добра, сядь. У вентилятора чуть прохладнее.
Лу сразу же начала обвинять.
- Почему вы сказали то, что сказали утром - за завтраком? В этом не было и грамма правды, и вы это знали! Вы понимаете, в каком я предстала виде: мелочная, тщеславная, как будто для меня в жизни одежда - самое главное. Ведь это же совсем не так.
Изящно выгнутые брови Анжелы Пул приподнялись в наигранном удивлении при столь откровенной атаке, отчего по ее матово-белой маске пробежали тонкие трещинки.
Она мягко ответила:
- Но, милая моя девочка, я всего лишь хотела тебе помочь. Я говорила правду. Я готова одолжить тебе на сегодняшний вечер все, что тебе хочется. В конце концов, ведь очень важно, чтобы ты как можно лучше выглядела, раз ты собираешься ехать на танцы с этим милым Алланом Йетсом! Право же, Луиза, ты чересчур обидчива, а? Мне жаль, если мое предложение тебя оскорбило. Как сказал Стив, оно было сделано совершенно искренне, но вы, юные создания, иногда такие неловкие, когда вам хотят сделать одолжение, ты согласна?