– Не знаю,– смущенно засмеялась Рози. Потом, чуть сдвинув брови, спросила: – Ты хочешь избавиться от меня, выбросить меня из семьи?
– Нет, Рози! Никогда! – вскричала Колли с глазами, округлившимися от ужаса при одной мысли об этом.
Она придвинулась ближе к Рози, прижалась к ней и крепко обняла.
– Как ты можешь говорить такие жуткие вещи! И даже думать! Я люблю тебя. Мы все тебя любим. И я полностью на твоей стороне. Ги– идиот!
Чуть отстранившись, Колли внимательно посмотрела на Рози, и в ее светло-голубых глазах на тонком, с мелкими чертами лице отразилась искренняя преданность и беспредельная любовь.
– Когда тебя здесь нет, дорогая, Монфлери становится похожим на морг. Отец очень переживает, когда ты в отъезде. Да и все мы. Как будто солнце перестает светить нам. Ты стала неотъемлемой частью нашей жизни, Рози, совершенно особым членом семьи, для меня сестрой, которой у меня никогда не было, для отца – еще одной дочерью. Ты должна об этом знать.
– Да, конечно, я знаю. И я чувствую то же самое к тебе, Колли. Я люблю всех вас, вы – моя семья, а Монфлери – мой дом. Моя жизнь без вас была бы совсем другой, я бы просто не смогла жить, если бы не приезжала сюда время от времени.– Рози покачала головой и слабо улыбнулась.– Знаешь, давай больше не будем говорить о Ги. Он живет, как хочет, сам по себе, и кроме того, он сейчас редко бывает дома, так что мы не будем с ним часто видеться, не так ли?
Колли кивнула в знак согласия, откинулась опять на спинку дивана и долго смотрела на горящие в камине поленья. Как жаль, что брат приехал именно сейчас! Последнее время непостижимым образом он обвинял ее и Рози во всех своих неприятностях. И Колли оставалось только надеяться, что своей вспыльчивостью, раздражительностью и вздорными требованиями он не испортит им Рождества. Ивонн и Лизетт с таким нетерпением ждали этого праздника.
Как будто прочтя ее мысли, Рози сказала:
– Давай постараемся устроить настоящий праздник для девочек на Рождество.
– Я как раз об этом думала! – воскликнула Колли.– Конечно, мы должны это сделать.
Желая окончательно уйти от неприятного разговора, Рози сказала доверительным тоном:
– Когда я приехала сегодня, мне сразу бросилось в глаза, как повзрослела Ивонн. Причем внезапно.
– Да, в самом деле она очень изменилась со времени твоего отъезда отсюда в августе. Что называется, расцвела за одну ночь.
Взгляд светло-голубых глаз Колли скользнул по столику сбоку от камина и остановился на фотографии в серебряной рамке. На ней был изображен ее покойный муж Клод Дювалье со своей единственной сестрой Ивонн, которую он воспитывал с детства.