– Плотским желаниям? – подсказал, садясь, Клейтон. – Нашим плотским желаниям.
Стараясь его не слушать, Аурелия проверила пульс Вальдо. Он был сильный и ровный.
– Ну как он? Держится? Вот и хорошо. А теперь иди сюда.
Клейтон пожирал ее жадным взглядом. Она увидела, как вздымается его обнаженная грудь, и почувствовала собственное томление. Аурелии очень хотелось сделать так, как просил Клейтон, но она только покачала головой:
– Не могу.
«Боже, я ведь предлагала ему себя, как распутная девка! Но и он хорош!» И, повернувшись спиной к Клейтону, принялась приводить в порядок свое белье. От его небритых щек грудь порозовела, и Аурелия все еще ощущала на ней прикосновение мужчины. Не в силах превозмочь себя, она представила себе, как его руки и его язык ласкают ее грудь. Аурелия закрыла глаза и вздрогнула, потом принялась торопливо застегивать платье, не замечая, что сует пуговицы не в те петли.
– Минутная слабость, – сказала она, пытаясь убедить не столько его, сколько себя. – Желание, порожденное бедой. Такое не должно было случиться. И об этом лучше забыть.
– Что ж, если можете забыть – забывайте. – Клейтон вылез из мешка и схватил свою одежду. – А я не могу.
Аурелия отвела глаза, чтобы не видеть, как он одевается, но случайно повернулась как раз в ту минуту, когда Клейтон застегивал брюки. Бросив на девушку негодующий взгляд, он сказал:
– Одно мне ясно. Больше я здесь не останусь. Еще одну ночь в этом спальном мешке я не выдержу.
– Неужели вы совсем не в состоянии контролировать свои… аппетиты? – спросила она.
– Нет!
Клейтон поднял полог палатки.
– Куда вы идете?
– Наружу! Хочу поваляться в снегу. Аурелия смотрела вслед, с сожалением думая о том, как она была бы счастлива, если бы Клейтона возбудили ее женские чары. Но девушка знала, что никаких чар у нее нет. Зато появилось в избытке постыдное вожделение. И горечь одиночества.
– Черт! – пробурчал Клейтон, почувствовав, как в лицо ему хлестнул морозный ветер.
Такой опустошенности у него еще никто не вызывал…
Он вспомнил нескольких женщин, с кем бывал после смерти Мэри. Ни одна из них так не распаляла его. Подумал о своей милой, покорной жене. Он любил ее, но любил не страстно, а нежно. А это означало, что его любовь была все-таки неполной.
Клейтон потер руки и попытался согреть их своим дыханием. Что же он почувствует, когда наконец овладеет Аурелией? А это случится, обязательно случится. Он не сможет забыть, как податлива была Аурелия под его поцелуями, как вспыхнула при первом же его прикосновении.
Клейтон схватил горсть снега и стал растирать им разгоряченное лицо. Немного охладившись, он вернулся в палатку с банкой инжира, которую вчера в суматохе забросили в снег. Еще он принес горсть сухого мха и несколько веточек.