– Любишь ужастики? – спросил я.
– Люблю. Но хорошие.
– Типа?
– Типа «Ночь живых мертвецов» Ромеро. Видел?
– «Возвращение»?
– Нет, именно «Ночь…», «Возвращение» – это другое совсем.
– Не-а… Ромеро… Погоди, это он придумал игру Doom?
– Он. Только значительно позже. Кстати, у меня компьютер есть, приходи, если хочешь, рубанешься.
– В Doom?
– Нет, его у меня нет. В Kingpin или «Горький-17» играл?
– Нет.
– Тебе понравится. А из фильмов я люблю про такое, чего на самом деле не бывает. Про восставших мертвецов, про чудовищ из космоса…
– А про вампиров или оборотней?
– Не люблю, – сказала она серьезно. – Я думаю, это глупые фильмы, потому что их создатели не знают материала. У папы большая библиотека, в том числе и по вампиризму много книг, по ликантропии…
– По чему? – переспросил я.
– По ликантропии. Ну, оборотни твои. Я думаю, это очень серьезный вопрос, а такие фильмы из него развлекаловку делают.
Мы миновали колонку с длинной очередью за водой. Опять ремонт на водозаборе? А я воды про запас не натаскал, бабка обомрет теперь…
– Так ты в них веришь, что ли?
– Ну как тебе сказать? И не то чтобы верю, но и… Ой, а это кто?
Восклицание относилось к местному дурачку по кличке Смех. Смех гордо шествовал по самому центру проезжей части и вез тележку с тряпьем, часто моргая маленькими глазками.
– Это Смех, – сказал я. – Дурачок.
– Живет тут?
Она не испугалась, но насторожилась. С чего бы? Смеха бояться не надо, он добрый. Его и не обижает здесь никто… Живет он с матерью, та нормальная, но нелюдимая. А самому Смеху лет уже сорок, наверное, но он выглядит куда моложе – все они выглядят моложе, дурачки. Только живут мало. Смех по их меркам долгожитель.
– Ты его не бойся, – покровительственно сказал я. – Он смирный. Разве что может подойти и песенку спеть, так ты его не обижай, послушай. Можешь рубль дать или пятьдесят копеек, он обрадуется.
– Ладно, – пообещала Лорка. – Как-нибудь в другой раз. А мы что, уже пришли?
– Как ты догадалась?
– А вон церковь видна. Только мы с другой стороны подошли, да?
Да, мы и в самом деле пришли, и в самом деле подошли с другой стороны, через переулок. Ее папа возился с машиной и приветственно помахал рукой. Я кивнул в ответ.
Бабка уже торчала за забором и, увидев нас, тут же сварливо объявила:
– А по радиву сказали, воды не будет. А ты не наносил.
– Сейчас сбегаю, – сказал я.
– Уже нетути. Выключили. Будешь немытый и непивши.
– Не помру, – сказал я.
– Ну, я побежала, – сказала Лорка. – Пока!